- Здесь и печка есть? – поражаюсь я такой предусмотрительности.
- Я уже давненько всё обустроил, - объясняет доктор. – Вы ложитесь, а я растоплю. Быстро потеплеет. А вам отдохнуть надо.
- Как и вам, - говорю. – Может, лучше мы с Марком.
- Нет, нет, я здесь командир, - шутливо осаждает он мои попытки помочь.
Врач даёт нам одеяла, а сам выходит за дровами. Мы укладываемся на сено. И, как ни странно, дремота быстро овладевает мной.
Просыпаюсь от того, что кто-то трясёт меня за плечо. Как же хочется спать. Но усилием воли открываю глаза.
- Уже утро? – смотрю на доктора, еле заметного в отблеске свечи. В доме гораздо теплее.
- Нет, я хочу поговорить с тобой, пока все спят.
Я встаю и иду за ним, накинув одеяло на плечи. Мы выходим на улицу.
- Я развёл костёр, чтобы нам было теплее и светлее, - кивает в сторону огня Александр Витальевич.
Мы садимся на бревно.
- Ну и о чём вы хотите поговорить со мной, доктор? – спрашиваю я. Мне хочется побыстрее снова заснуть, во сне со мной всё в порядке, во сне всё хорошо в Сорочьем Царстве, во сне я не вспоминаю о том, что я убийца.
- Я хочу поговорить с тобой о любви…
- О чём? Вы разбудили меня посреди ночи, чтобы поговорит … о любви? – сон от удивления, как рукой снимает.
- Но сначала я должен снять с тебя груз вины. Ты не убийца, Игорь. Та сорока выжила.
- Отку... Вам лес рассказал?
- Да, я узнал об этом, как только мы влетели. Лес почувствовал твою скорбь.
- Господи! Какое счастье! Какое невыносимое счастье! - простанываю я. - Ничто не может оправдать убийство! Доктор, Боже мой, доктор...
Врач смотрит на меня и улыбается, да и у меня самого рот расплывается.
- Теперь, когда ты почти счастлив, я всё-таки продолжу свой разговор о любви.
- Вы догадались, что я люблю Марину, - констатирую я. – Ну, так это и невооружённым взглядом видно.
"Я не убийца. я не убийца, я не убийца!"
- Ну так и я это не сегодня понял. У Марины сейчас сложный период…Но…
- У нас всех сейчас сложный период, - незаметно к костру подходит Марк. – Почему мы должны её жалеть?
- Ну, во- первых, потому что она единственная женщина среди нас, а во- вторых, раз уж ты пришёл, Марк, подслушать наш разговор, то садись, нет правды в ногах.
Марк садится возле костра:
- Ну, что там про Железную принцессу? Мы должны её всячески холить и лелеять, иначе она рассыплется на ходу?
- Почему ты так жесток к ней? – удивляется врач. Разве она тебя чем-то обидела?
- А чего её жалеть? Вы про неё не всё знаете.
- Ничто не оправдывает жестокость, - задумчиво говорит доктор. – Не думаю, что она способна на дурной поступок. Да, она очень сдержанна и строга, но…
- Наверное, надо вам кое-что про неё рассказать…
- Постой, я совсем не уверен, что хочу знать, - пытаюсь я остановить друга. До того странным кажется мне его тон.
- А, может, наконец-то, послушаем правду о твоей подружке? Не такая она святая, какой ты себе её возомнил.
- Марк, ты мой друг. Пока ещё, - охлаждаю я его горячность. – Не оскорбляй её.
- Пока еще? Ты всегда готов был променять меня на неё. Если бы у тебя встал выбор между нами, я не сомневаюсь, кого бы ты предпочёл спасти, приятель. А она тебя в грош не ставит. Презирает, ненавидит.
- Это не так, - возражаю я.
- Что не так? То, что ты выбрал бы её? – кажется, я даже слышу слёзы в глазах друга.
- Всё не так, дружище, Марина…
- Убийца твоя Марина. Вот что, - выпаливает Марк обвинение.
- Что ты несёшь? – пытаюсь я остудить его.
- Помнишь то время, когда её мать решила улететь к людям?
- Ну…- не понимаю я. – Такого не забудешь.
- Ты подарил ей Мафина тогда?
- Ну да, она убила Мафина? Того самого Мафина, который сейчас вместе с Викторией находится возле постели её больного отца? – ехидно спрашиваю я.
- Ты подарил ей Мафина. Маленького такого, хорошенького. В него сразу влюбилась Виктория. Ей тогда было десять, кажется.
- Ты быстрее подходи к сути вопроса, - злюсь я.
- Она везде таскалась с этим щенком. А потом их мать решила улететь, чтобы стать человеком. Она звала с собой Марину и Викторию тоже. Марина отказалась сразу. А Виктория хотела отправиться с мамой.
- Я знаю, Марина сказала, что отговорила её.
- А ты знаешь, каким способом она это сделала?
- Не интересовался.
- А надо было поинтересоваться.
- Ну говори уже, не тяни, раз начал.
- Игорь, Марк, может, не надо? – дрожащим голосом спрашивает доктор. – Может, нужно остановиться сейчас, пока никто из вас не стал подлецом?