Сомневаетесь? Тогда прочтите всё, начиная с первой главы!
Сорочиный Куст -2. КАМЕНЬ ЛЖИ
Глава 1. Кто старое помянет?
Марат Житин был осужден по очень тяжким статьям, и поэтому ни одна из объявленных амнистий его — «Кислинского маньяка» — не коснулась, а вот прошение об условно-досрочном освобождении суд все же удовлетворил, сочтя, что строгий режим ухтинских колоний, в которых к тому времени преступник провел 18 лет из положенных ему по приговору 25, повлиял на личность душегуба настолько положительно, что превратил его обратно в человека, достойного жить в обществе среди добропорядочных граждан России. В итоге Сейф вышел на свободу в 49-летнем возрасте, в 2029 году. Но цивилизация в эдакую северную глушь, где после освобождения он обосновался на ПМЖ, никак не могла проникнуть даже в самом разгаре 21-го в., как когда-то не мог проникнуть рассвет в Варпургиеву ночь в деревню Верхние Кислицы. Сейф чаще, чем ему самому хотелось, вспоминал, как тогда, той проклятой ночью, они ждали утреннюю зарю, как, угодив в ловушку к нечисти, они с Кулёчкиным страдали и пытались спастись. В душе Марат давно оправдал Сеню за ту клевету, что тот возвел на него. Не потому, что Житин весь такой из себя толстовец всепрощающий, а просто потому, что столько времени прошло и вся злость и даже ненависть, что испытывал он когда-то к лживому участковому, испарилась, как ацетон, оставив в сердце налет тоски и печали, которая мучила Сейфа день за днем, из месяца в месяц, из года в год непроходящим мытарством души… Все равно не избежать мне срока, ведь на трупе т. Юли опера нашли только мои отпечатки, все улики были против меня, конечно, дай тогда Семён другие показания, можно было бы и его виновным выставить тоже, и тогда старлей тоже пошел бы по этапу, но разве от этого кому-то стало бы лучше… В любом случае только лишь за убийство этой самой ведьмы-самогонщицы можно было накрутить на четвертак, и этот хлыщ Тополевский — новый Маринкин хахаль — именно так бы и сделал, независимо от того, нагородил бы Семен всей этой чуши про похищение и пытки или нет, — думал Сейф. Марат теперь вспоминал друга без злобы и без обиды за предательство, всё с той же братской любовью, которую когда-то испытывал к несмелому, но компанейскому Кульку, сегодня он отдал бы многое, чтобы тот оказался жив, здоров и весел, как обычно. Хотя, по правде говоря, отдавать-то и нечего. Марат и в лучшие свои годы жил не сказать, что богато, а теперь, проведя значительную часть жизни в заключении, и вовсе обнищал. Осознавать этот малоприятный факт крепкому, нестарому еще мужчине было обидно, и все же Житин был рад и тому, что имеет сейчас, а именно: немного наличных сбережений, простецкий бытовой скарб, крышу над головой, охотничье ружье… Да-да, вы не ослышались, у бывшего инкассатора снова появилось ружье!!! Конечно, не то, что было у него до этой истории с бесовским сорочиным кустом, ту прошлую его двустволку конфисковали, навсегда лишив Марата права владеть оружием официально, и все же ружье ему доверили снова, как и очень ответственную работу, Житин теперь егерь. Поступив на должность, Житин получил оружие и права, пока работает — жить в сторожке. Вышло это абсолютно случайно.
Выйдя за тюремные ворота Сейф намеревался покинуть опостылевший ему за 18 лет каторжанский посёлок, перебраться в Ухту и жить там. Но случай в лице проводника поезда Светлогорск — Ухта Виктора Павловича Гулькина, распорядился иначе. Именно на этом поезде на котором Сейф хотел добраться до города, отзывчивый к чужой беде мужичонка работал проводником. Житин собирался поехать без билета, по прямой договоренности, с уже вышепредставленным Палычем, тогда дорога стоила бы бывшему зэку две бутылки водки, и полторы тысячи рублей, что было гораздо дешевле, чем покупать официальный билет за полную стоимость в кассе. Ну, а Палычу с такого пассажира, как в прочем, и с других «зайцев», которых он подбирал на свой страх и риск почти каждый свой рейс, не только прямая выгода, но еще и хорошая компания, ведь тот алкоголь которым расплатился Марат, они ночью распивали вдвоем в служебном купе оборотистого проводника.
Захмелев от выпитого мужчины разговорились, и Сейф разболтал новому знакомцу свою мистическую историю из — за которой так долго сидел в тюрьме. Виктор Павлович отреагировал не типично, и как не странно поверил, росказням Марата про проклятый куст, и колесо какими-то злым чудом вдруг обернувшееся бабой. Пьяненький уже, проводник проникся историеей невинно осуждённого и приплёл к ней тот случай, когда, он своими собственными глазами видел чертей, а ему тоже никто не верит.