Учтите при том, условие пути по которому приходилось пробираться Марату — почти кромешная тьма, а вокруг деревья с трупами висельников. Случалось, что истлевшие веревки рвались и тогда трупы падали на землю с мягким омерзительным звуком, будто освежеванные туши животных.
Не нужно также забывать о том, что деревья — виселицы росли густо, и нет — нет, да заденет Сейф холодное, разложившееся тело, от чего становилось так страшно, что не сказать словами. А вонь вызывала острое чувство тошноты у обоих путников.
КУЛЁЧКИН плакал навзрыд, призывая на помощь Бога и маму.
Сейф болтал всякую несусветную ерунду, мол, это на них повлияли такие особые, очень вредные, для мозга пары почвы, которыми они надышались и теперь им всё это чудится. Или, что кто- то воздействовал на них гипнотически. Не известно, верил ли он сам своим словам, но не время сейчас рассуждать, нужно выбираться, и он пришел, но к сожалению пока не в деревню, а к своему неисправному авто.
Увидав свой черный «Кубик» Марат, обрадовавшись, так, словно встретил старого знакомого, воскликнул: «Всё! Всё! Семен дошли, вот «мерен» тут же и стоит, Слава Богу! Разматывай голову, вот видишь? Всё! Пришли! Давай — ка, браток, на заднее сидение, я тебя полажу! Опачки! Вот, хорошо, лежи…Сейчас перебинтуемся, и полегчает, сапоги давай снять помогу, пусть ноги отдохнут не много и пройдет хворь твоя! Сейчас я аптечку принесу, лежи, лежи…»
Перед тем как, оказать Кульку обещанную мед. помощь, Житин, попробовал завести мотор, внедорожника и «привести в чувства» мобильники, толку нет!
Коли так, надо справляться своими силами и выводить Семена из шока, Житин перебинтовал болезному, ладони, потом стал капать валерьянку в одноразовый стаканчик, но после не долгих раздумий, слил ВСЕ спиртосодержащие настойки вместе и сказал Семену выпить всё до дна, тот так и сделал.
Похоже, что лекарства, подействовали на Кулька плодотворно, да и в кабине джипа создавалось, хоть и иллюзорное, но всё же устойчивое чувство защищенности, благоприятно повлиявшее на подорванную нервную систему старшего лейтенанта, и спустя некоторое время он снова обрел дар речи, хотя мысли его по прежнему не имели крепкой логической связи, такое состояние сродни, тому как чувствует себя человек после глубокого наркоза, но не смотря на этот факт Семену всё же хватила моральных сил зависти разговор, и обращаясь к Сейфу, (который тем временем перезаряжал оружие и пристегивал потронтажник к ремню) Кулек произнес:
— Дай, зажигалку!
— О! Брат, да я смотрю ты как огурчик! Молодец! Я ж не курю, у тебя в кителе она, наверное…
— Нету! А вот…Нашел!
— Почему не светает, Марат? Сколько мы уже здесь?
— Не знаю….
— Что происходит?
— Не знаю….
— Мы умрём?
— Ты гони от себя плохие мысли, и вообще не задумайся сейчас лучше лишний раз, над всем этим, а то рассудок только помутится опять…Вот в Кислицы прибудем там и рассуждать будем…
— Я боюсь! Мне страшно, ОЧЕНЬ страшно!
— Ты встать попробуй, уходить надо! Ну, давай, давай, давай! Молодец…ну, вот всё прошло, стоишь на своих ногах красава
— Чшшш! Вроде как воет кто — то, слышишь?
— Нет, больше на плач похоже….
— Верно, то ли баба, то ли ребенок…
— Мать твою! Опять, опять началось!!! Я больше не могу! Я с ума сойду! Я умру от страха, у меня сердце не выдержит!
— Звук совсем рядом с нами…
— Давай в машину!!! Давай садись и заблокируй дверцы, ты куда???
— Надо пойти посмотреть, вдруг женщина заблудилась, темень то не проглядная…Помочь надо человеку….
— Ты чего? Шойгу доморощенный, бля! Иди говорю ко мне в тачку!!!
— Как же женщина ведь плачет, пошли это рядом, глянем, что оно там и назад….
— Нет! Нет! Я боюсь!
— Я тоже, а представь какого бабе??? А может там и вообще ребенок мало ли! Не могу я сбежать ты пойми, у меня у самого дочки 10 лет только…
— Куда!!! Куда!!! Ружьё оставь мне!
— Ну, а как же я без оружия?
— Так там же баба, ты говоришь или дитя, что без ствола не справишься? А я боюсь, один….
— Ладно, хрен с тобой держи!
Метров через тридцать, Марат увидел того, кто так по звериному плакал, это и вправду была женщина она голая сидела в жиже на земле, сухая как гербарий, с распущенными волосами цвет которых нельзя было определить в темноте, она сидела под кустом и царапала землю, судя по тому, что из под ногтей ее сочилась кровь, занималась она этим здесь уже давно и усердно.
«Изнасиловали что ли», подумал Сейф и окликнул ее:
— Эй! Эй! Что с Вами? Что Вы тут сидите?