Вверх идти тяжело, и ужасно трудно дышать. Ноги ватные, руки — будто чужие. В глазах, в носу, на сухом языке вездесущая пыль.
Как хочется пить!
Я иду, словно робот. В голове пустота, а грудь разрывается от совершённой непоправимой ошибки.
Но ведь, всё ещё можно исправить! Сотня метров, и мы у дверей!
Сотня метров... Казалось бы — ерунда. Но не тогда, когда шагаешь полуживой по усыпанной жирным пеплом горной дороге.
Доносится хрип. Девчонка совсем задыхается.
— Облако?
— Пыль... Трудно... Дышать...
Поскользнувшись, Облако падает.
Наклоняюсь над ней.
— Мама... Мамочка...
— Облако, ты меня видишь?
— Мама?
— Облако, это ведь я — Кирилл!
— И что?
Пытаюсь её поднять. Она отпихивает руку.
— Я сама! — встаёт, нахмурившись. Делает шаг и падает вновь.
Опускаюсь возле неё на колени. У Облака разбито лицо.
— Кирилл? Где Котёнок?
— За пазухой, не волнуйся, — я вытираю кровь рукавом белой, когда-то, рубашки. — Разреши мне тебя понести!
— Нет! Я сама! Ты — неси Котёнка! — она поднимается и идёт.
Я пытаюсь помочь. Девчонка вырывается и визжит.
Опасаясь, что она опять упадёт, отстраняюсь...
Шатаясь, мы шагаем сквозь пепел и пыль, а в голове мелькают воспоминания...
Весь день мы проводим на яхте. Отец крутит штурвал, как отважный пират, а я хохочу. Потом лежу на борту, свесив в воду ладонь, пытаясь схватить ускользающие пенные волны.
А вечером на террасе, когда мы пьём сок из высоких запотевших бокалов и смотрим на заходящее солнце, отец протягивает мне странную чёрную сферу.
— Держи!
Осторожно беру с отцовской ладони непонятный предмет.
— Открой.
Я поворачиваю половинки.
— Что это? Глаз? Будто твой!
Держать на ладони отцовский глаз по-настоящему страшно.
— Модель. Откроет доступ к запасному командному пункту в горах. Внутри, в лаборатории спрятан нейрокомпьютер. Код: «1.009809». Запомнил?
— Да. Но зачем это мне?
— Перестань. Не прячься, не убегай от реальности. Ты уже взрослый, всё понимаешь. Правду придётся принять... И вот ещё что, Кирилл... — он вдруг прижимает меня к себе и выдыхает: — Прости...
«Не убегай от реальности»! А сам постоянно пьёт! Пьёт так, что мама не выдержала, и съехала на другую квартиру.
Но, я молчу...
Краем глаза, я замечаю, как Облако медленно опускается на колени и ложиться в пыль. Похоже, она скорее умрёт, чем попросит о помощи.
Как же обидно! Неужто, она меня ненавидит?
Наклоняюсь над ней.
— Облако? Облако!
Её губы тихонечко шепчут:
— Кирилл... Я немножечко полежу, и пойдём.
Просунув руки под тело, пытаюсь поднять.
Куда там! Я сам еле хожу.
На дисплее часов застыла цифра «15». Но непохоже, что мы возле ЗКП. Дорога, всё так же, идёт в гору. С одной стороны — скала, с противоположной — обрыв. Правда, в этом месте дорога чуть шире... Зачем? Чтобы могли развернутся машины? Значит, ворота где-то в скале?
Переворачиваю девчонку на спину, хватаю под мышки и волоку по пыли... До тех пор, пока на дисплее не загораются цифры «00».
И что теперь?
Осматриваю скальную стенку. Камни и камни...
Так... Ну и где же тут датчик? Как его найти на стене, если не знаешь, где искать? С другой стороны, отец ввёл в часы точные координаты, до метра. Значит, надо просто осматривать стенку, не двигаясь с места.
Или?..
Достаю из кармана чёрную сферу, вынимаю из неё модель отцовского глаза, и начинаю размахивать перед скалой, ощущая себя дураком.