Осенью 1944 года не было недостатка в людях и политических силах, которые стремились убедить Польшу и мир в слабости и неподлинности польской революции. Результатом их одновременных, хотя и необщих усилий было возникновение объективной обстановки, в которой и произошел октябрьский поворот. Ибо в политике объективная обстановка включает и взгляды людей — простых людей и актива, масс и руководителей, друзей и врагов.
Мы можем также сделать вывод, что решение, принятое тогда, было не самым лучшим. Мы имеем все основания утверждать, что существовало множество проблем, подлежащих решению. Независимо от того, как бы это ни было сегодня больно и горько, глубокое беспокойство, несомненным выражением которого были события октября 1944 года, к сожалению, получало и до, и после октября трагическое подтверждение в реальных и неоспоримых фактах.
В частности, были, хотя и не столь многочисленные, как позднее в 1945 или 1946 году, факты вооруженного террора против власти ПКНО, и в том числе особенно компрометирующие, те, которые были направлены против солдат и учреждений Советской Армии. Факты, которые подрывали и уверенность молодой народной власти в себе, и доверие к ней советской стороны.
Было и то, что от сотрудничества с ПКНО отказывались не только «лондонское» правительство, которое находилось далеко, но и сильные группировки Армии Крайовой, ее сеть на местах. Даже Батальоны хлопские, а ведь они были нам ближе всех, не вышли из подполья. Сегодня мы знаем точнее, чем тогда, что одновременно создавалась и консолидировалась подпольная сеть, направленная против ПКНО. Именно в октябре 1944 года Вир, Люциан и Нурт создали на базе прежнего Люблинского округа АК организацию под названием «Движение сопротивления Армии Крайовой». Конференция инспекторов и командующих округами, о которой сообщали, тогда действительно состоялась{361}. Белостокский округ АК полковника Мсцислава вообще не участвовал в операции «Буря» и не вышел из подполья. В сентябре в деревне Осипы, уезд Высоке-Мазовецке, подполковник Мсцислав подписал с Слеповроном, комендантом Белостокского округа НСЗ, соглашение о включении НСЗ в свой округ АК. 10 октября Слеповрон вел переговоры с комендантом округа НОВ Лотом о совместном вступлении обеих крайне правых организаций в Белостокский округ АК{362}. С другой стороны, под руководством генерала Богуцкого, только что назначенного комендантом НСЗ на территории восточных земель (округа Люблин, Подлясе и Белосток), усилилась диверсионная деятельность.
Может быть, не вполне ясно, может быть, с преувеличением, возможно, еще до того, как обозначились внешние проявления этого, польские левые силы в общем-то правильно представляли себе, что люблинская Польша — независимо от ее, бесспорно, конструктивной роли и больших возможностей развития — зиждилась в то время на почве, таящей в себе угрозу тектонических толчков, а через прочное гранитное основание просачивались реки жидкого песка, плывуны, столь опасные для фундамента нового строительства.
Именно тогда, когда в Люблине с тревогой говорили о непримиримой враждебности «Лондона» к ПКНО, 14 октября Комитет по внутренним вопросам совета министров польского правительства в Лондоне одобрил совершенно секретные инструкции о поведении «под советской оккупацией», роспуске АК, укрытии оружия, сохранении связи и руководящих кадров{363}. Еще инструкция эта не дошла до Польши, еще не были изданы практические, указания, но, как и предполагали в Люблине, решение и схема организации уже существовали. Логика классовой борьбы, логика политической борьбы действительно толкала польскую реакцию к развертыванию, усилению и в конечном счете признанию диверсионно-саботажной деятельности и провокаций главными формами борьбы против народной власти. В архиве исторического института имени генерала Сикорского в Лондоне, в бумагах президиума совета министров под номером Л-21 хранится решение совета министров эмигрантского польского правительства в Лондоне от 16 ноября 1944 года. Это решение содержит «новые инструкции для страны» и со всей определенностью указывает:
«Допустить, а там, где возможно, планово организовать проникновение сознательных, истинно польских элементов в войско, администрацию и другие области государственной и общественной жизни…»