Туристов великое множество. Аруша — место, откуда выезжают на две-три недели в «настоящую Африку». Из городка уходят маленькие, крашенные под зебру автобусы человек на пять-восемь. Иногда же один сверхбогатый приезжий снаряжает семь-восемь автомобилей. Он едет убить слона. Кроме ружей за ним везут палатки, электростанцию, холодильник, запасы воды, вина и продуктов, везут походную ванну, радиостанцию. Богатого американца (немца, бельгийца…) сопровождают два-три белых охотника, африканские следопыты, свежевальщик, повар, фотограф, носильщики. Если вы знаете слово «сафари», так это и есть сафари — охотничье путешествие. Сейчас этим словом называют, правда, всякое путешествие в Африке.
В Аруше туристы покупают походное снаряжение, а улетая домой, нагружаются африканскими сувенирами. Магазины в маленьком городке завалены барабанами, щитами и копьями, деревянными резными фигурками, шкурами редких зверей. На витрине в оправе из золота — львиные когти и слоновьи бивни.
Мы с Мишей приглядели браслеты из слонового волоса. На хвосте у слона растет толстая черного цвета «проволока». Браслет из нее будто бы приносит в путешествиях счастье. Цена столь нужного талисмана доступна каждому. Мы купили по два браслета и утречком, когда муэдзин с минарета созывал горожан на молитву, поехали из Аруши.
Едем к знаменитому Нгоронгоро. Четыре часа по асфальту, потом по дороге, на которой вспомнилась песня «И только пыль, пыль…», и мы у подножия вулкана. Никаких приключений, если не считать убитой машиной цесарки. Синевато-серые птицы с маленькой головой и большим телом любят копаться в песке и временами теряют бдительность. Это уже третья у нас на счету. Миша обходит машину и, убедившись, что с нашей стороны потерь не имеется, кладет цесарку в багажник. Начинаю подозревать, что в моем земляке пробудился охотник…
* * *Кратер мы увидели в полдень. Солнце стояло прямо над головой. Наступая на свои тени, мы шли к обрыву по зеленой, сочной траве. Африканец-мальчишка играл с маленьким прирученным зебренком. На уровне наших глаз, не шевеля крыльями, плыла большая черная птица. Нгоронгоро… Вот он… Огромная чаша, налитая золотым светом. Края у чаши синие, а дно — зеленый просторный луг. Справа на этом зеленом дне — как будто не допитая кем-то влага. Да, озеро как раз там и должно быть. А синяя плотная тень, наверное, лесок. Пожалуй, кратер просторней, чем я представлял.
Самый большой на Земле кратер! Крутые, поросшие зеленью стенки поднимаются на шестьсот-семьсот метров. Луг с озером и леском имеет в поперечнике двадцать два километра. Большой город поместился бы в чаше.
Нгоронгоро не единственный кратер в этих местах, миллион лет не знающий извержений. Вблизи от Аруши мы поднимались на кромку Нгурдото, кратера меньшего по размеру, но с такой же голубой каемкой, с таким же ровным зеленым пространством на дне и такой же торжественной тишиной.
На языке масаев Нгоронгоро означает «чаша в чаше». Я не успел выяснить, что означает название еще одной чаши в горах по соседству. Название почти русское: Маланья.
Славу кратеру Нгоронгоро сделали четвероногие обитатели. Европейцы, впервые увидевшие горную чашу, стояли ошеломленные: «Зеленые поля были усеяны огромными стадами животных, как будто высыпанными из исполинской перечницы. Кратер буквально кишел ими. Изолированный кратер — последний оплот диких африканских животных». Это свидетельство Джона Хантера, автора известной книги «Охотник». Он одним из первых белых охотников начал привозить в кратер заокеанских клиентов. Как вели себя люди, впервые увидевшие это богатство? «Американцы были как дети, вдруг пущенные в кондитерскую лавку. Они стреляли, пока их ружья не накалились до такой степени, что стали обжигать руки. Не хватало суток для того, чтобы удовлетворить их ненасытный аппетит на шкуры и рога». Такие охотники опустошили Африку. Но кратер чудом сохранил обилие жизни. Тут раньше, чем где-нибудь, запретили стрелять. И теперь в одном из самых знаменитых на Земле заповедников можно увидеть тысячи диких животных…
Сверху скорее можно угадывать, чем видеть, животных. У обрыва на тумбе — оптическая труба. Опускаем монету, и стекла к самому глазу подносят кусочек зеленого дна. Спрессованный оптикой воздух дрожит, как вода. И в этой воде я вижу табунок зебр и рядом — черного носорога… Скорее в кратер!
Спуск занимает более часа. Машину надо сдерживать тормозом. Но даже на маленькой скорости по камням «лендровер» прыгает, как будто снизу получает пинки. Нас провожают странного вида деревья. Кажется, в этом месте богу пришла идея соединить тополь и кактус. Силуэты деревьев на фоне золотой дымки необычайно красивы. Бегу из машины выбрать точку для съемки. Но в высокой траве из-под ног у меня пружиной взлетает кто-то пестрый и гибкий… Сервал! Большая пятнистая кошка, пробегая по голым камням, оглянулась. И мне захотелось скорее, скорее в машину…