Я присел на стул напротив. Все трое изучающе-внимательно разглядывали меня. Елена Ивановна чуть улыбалась, две ее соседки смотрели чересчур серьезно. Мне что-то сделалось не по себе.
— Доктор, вы не могли бы нам помочь? Мы в большом затруднении.
Елена Ивановна пояснила, что золотоборские пионеры — все дети текстильщиков, рабочих и служащих местной фабрики. В Москве имеется такая же фабрика. Раньше каждый год здешние юные туристы летом ездили в Москву и останавливались в фабричном клубе. По плану летних экскурсий, еще весной составленному Еленой Ивановной и Магдалиной Харитоновной, как раз наступило время отправляться ребятам в Москву. И Елена Ивановна написала письмо заведующему клубом той московской фабрики с просьбой разрешить приехать.
Сегодня наконец пришел ответ. Елена Ивановна протянула мне бумажку на фирменном бланке.
НАСТОЯЩИМ СООБЩАЕМ, ЧТО КЛУБ НАШЕЙ ФАБРИКИ ПОСТАВЛЕН НА РЕМОНТ. СОГЛАСНО УКАЗАННОЙ ВЫШЕ ПРИЧИНЕ, РАЗМЕСТИТЬ ТУРИСТОВ-ПИОНЕРОВ МЫ В ДАННЫЙ МОМЕНТ НЕ ИМЕЕМ НИКАКОЙ ВОЗМОЖНОСТИ. ПО ПРОШЕСТВИИ ДВУХ НЕДЕЛЬ ПРЕДЛАГАЕМ ВАМ СОЗВОНИТЬСЯ С НАМИ, И ТОГДА, В СЛУЧАЕ ОКОНЧАНИЯ РЕМОНТА, ВОПРОС О РАЗМЕЩЕНИИ ТАКОВЫХ, ВЕРОЯТНО, БУДЕТ РАЗРЕШЕН ПОЛОЖИТЕЛЬНО.
— Как будут огорчены бедные «таковые»! — посочувствовал я, отдавая эту скверную бумажку. — Значит, из-за этого ремонта лопается вся поездка? — спросил я.
— Самое ужасное, что не будет выполнен наш летний план! — вздохнула Магдалина Харитоновна.
— Просто ребят жалко до невозможности, и, я чувствую, портрет найдут без нас! — горячилась Люся. — Какие же мы тогда изыскатели?
Все три руководительницы продолжали глядеть на меня. Почему они так на меня смотрят? Черные глаза Елены Ивановны буквально меня гипнотизировали.
— Скажите, доктор, а у вас нет какого-нибудь знакомого завклубом, или директора школы, или управдома? Или, возможно, при вашей поликлинике… Или еще где-нибудь?.. — Елена Ивановна смолкла.
— А если… — начал я и запнулся.
— Что «если»? — переспросила Люся.
— Да просто у меня на квартире, у нас две комнаты… — сказал я и тут же испугался своих слов.
Елена Ивановна вопросительно подняла тонкие брови.
— Нет, нет! — замахала руками Магдалина Харитоновна. — Это невозможно, мы вас так стесним!
— Ваша жена вряд ли на это согласится, — задумчиво сказала Елена Ивановна, — но, может быть, она даст нам дельный совет.
— Давайте вызовем Москву, и я позвоню к себе на квартиру, — предложил я.
Елена Ивановна сняла телефонную трубку.
Пока дожидались междугородного разговора, я похвалился своей прекрасной московской квартирой и милейшими соседями — Тычинкой и Газелью.
И вдруг Елена Ивановна испытующе посмотрела на меня и спросила:
— А если действительно, в самом-самом… крайнем случае, хоть на одну ночь, ну просто на полу… Ребята весь день будут ходить по Москве и, право, вас не так уж стеснят. Словом, скажите откровенно, что привезти вашей жене особенно приятное?
И тут меня осенила мысль о третьем изыскательном поручении, которое я еще и не начинал выполнять; грибы, их сушка, маринование, ягоды, фрукты, варка варенья.
И я рассказал, чем наверняка можно усластить мою хозяйственную супругу.
— Только-то! — Люся подпрыгнула на стуле.
— Это же мой конек! — воскликнула Магдалина Харитоновна.
Оказывается, Магдалина Харитоновна была самая большая специалистка в Золотом Бору по варке варенья, а Люся была такая же специалистка по сбору грибов и знала самые заповедные грибные места.
— Смотрите! — Люся подбежала к окну. — Небо на западе совсем очистилось. После этих дождей белые так и полезут. Завтра же всем отрядом — за грибами!
— У каждого золотоборского гражданина имеется великолепный фруктовый сад. Хотите центнер? — спросила меня Магдалина Харитоновна, сняла очки и попыталась очаровательно улыбнуться.
— Какой центнер? — не понял я.
— То есть сто килограммов любых фруктов, от вот такой дыни до малюсенькой смородины. — Магдалина Харитоновна красноречиво показала на пальцах. — Ребята завтра же нанесут. Вы давайте сахар, а варить буду я сама и никого не подпущу, а то еще пенки слижут.
— Что вы, что вы! Хватит килограмма три разных сортов варенья. — Я даже испугался, поняв, что переборщил с этим центнером.
— Ну, там видно будет, — загадочно ответила Магдалина Харитоновна и подмигнула Люсе.
Резкий телефонный звонок прервал нашу беседу. Я взял трубку и издалека, будто со дна глубочайшего колодца, услышал голос своей жены.