Вернувшись в свою комнату, Максим не стал зажигать свет. Он до сих пор ощущал на себе пронизывающий ветер Нангапарбата.
Он разделся и лег в постель, но сон упрямо не шел к нему. Перед глазами, сменяя одно другим, будто кадры кинохроники, мелькали воспоминания последних дней.
Стояла душная цейлонская ночь. Нагретая солнцем земля продолжала испарять влагу. Береговой бриз принес аромат сандаловых деревьев, перебивший запах моря.
Странные крики доносились из леса, окружавшего виллу дядюшки Джонатана. Однажды по черепичной крыше кто-то несколько раз пробежал, подобно стае кошек. Однако животных, кроме обезьяны, у которой только две ноги и две руки, в доме не было. Максим ждал повторного набега пришельцев, но они так и не появились.
Перед тем, как уснуть, он наконец-то понял, что показалось ему столь необычным в дядюшкином поведении. При всей любви, которой тот щедро одаривал своего племянника, вызывало недоумение одно обстоятельство: ни разу, ни напрямую, ни вскользь, дядюшка не поинтересовался его прошлым. Надо думать, что встреча родственников, особенно если до этого они никогда не виделись, предполагает взаимный интерес. Что касается дядюшки, то он охотно делился собственными воспоминаниями, но в то же время с каким-то непонятным равнодушием упорно игнорировал аналогичные попытки Максима. Словно дотеперешняя жизнь его племянника, в отличие от его собственной, была ничем.
Напрасно Максим потратил столько времени, придумывая биографию Петру Шемейко.
2.3
Только что солнце, взошедшее по ту сторону океана, наполнило нежно-розоватым светом маленькую комнатку. Морская равнина еще дремала в безмятежном величии. В открытое окно проникал вкрадчивый шелест прибоя. Слабый ветерок сонно колыхал занавесками, занося освежающую утреннюю прохладу.
Открыв глаза, Максим почувствовал себя выспавшимся и бодрым. Он приятно зевнул, потянулся и встал с кровати. Затем подошел к окну, чтобы взглянуть на рассвет. Солнечный диск еще только начал разгораться, повиснув низко над водой и проложив к берегу искрящуюся золотистую дорожку. Пальмы, с важностью покачивая роскошными кронами, бросали длинные тени на измятый песок. Никакого движения. Он вдохнул на полную грудь воздух морских просторов и собрался было отойти от окна, как вдруг заметил тонкую фигуру Аши, мелькнувшую в просвете между стрижеными фикусовыми деревьями. Густо посаженные, они аккуратно тянулись справа вдоль ограды, закрывая присыпанную гравием узкую аллею, спускавшуюся к морю. Она показалась всего лишь на миг, но кто бы мог с таким изяществом ступать по земле, если не Аша! В следующем просвете она появилась снова. Определенно, это была Аша.
Внизу аллея раздваивалась: та, что продолжала бежать прямо, должна была потеряться в прибрежном песке, другая, словно только затем, чтобы избегнуть ее участи, заблаговременно сворачивала вправо — туда, где, наполовину скрытый возвышенностью, далеко в море врезался деревянный пирс; на ее последнем повороте стояла круглая беседка, она же украшала эту самую возвышенность.
Ему хотелось знать, куда она направилась. Он разыскивал ее по светлому платью то на одной, то на другой аллее. Вдруг она объявилась около беседки, но тут же скрылась за противоположным крутым склоном.
Максим снова увидел Ашу, идущую по пирсу. Тонкое платьице развевалось при малейшем порыве ветра. В мягком блеске утреннего солнца она была прелестна, как его дитя.
Дойдя до середины пирса, она сбросила одежду и кинулась в воду. Ненадолго опять исчезла, затем выплыла из-за его края, осторожно гребя руками. Мелкая пена кругами расходилась в разные стороны.
Подавив в себе желание прыгнуть с мостка в прозрачное море, Максим отошел от подоконника, свернул простыни и стал одеваться. После увиденного он ни за что не согласился бы вернуться обратно в постель.
Спустившись с крыльца, он по дороге встретил еще одного любителя утренних прогулок. Президент раскачивался на одной из веток лианы, спускавшихся с крыши. Почему-то обрадовавшись появлению Максима, шимпанзе соскочил вниз и, хватая за одежду, тут же потащил его куда-то аллеей. При этом он возбужденно гримасничал. Максим догадался, что Президент хочет что-то ему показать. Всю дорогу тот нетерпеливо оглядывался, как бы подгоняя, пытался схватить его за штанину, тут же бросал и на четвереньках убегал вперед, потом возвращался, и все повторялось сызнова. Неожиданно он нырнул в проход между кустарниками. Максим не горел желанием идти в том направлении, но шимпанзе требовательно вцепился в его одежду, и он испугался: обезьяна оказалась куда более сильной, чем он думал.