– Поворачивай! Поворачивай! – закричал Лао Лань.
Мать стиснула зубы, мускулы щёк напряглись. И, в конце концов, когда мотоблок вот-вот должен был залететь в канаву, выправила его. Поворачиваясь, Лао Лань, не отрываясь, следил за матерью, словно вокруг пояса у неё была привязана невидимая верёвка, конец которой он держал в руке.
– Вперёд смотри, – громко подсказывал он, – не на колёса, не отвалятся они, и на руки нечего смотреть, они у тебя грубые, как наждак, чего на них любоваться. Вот так, как на велосипеде едешь. Я же говорил, привяжи свинью на сиденье водителя, она тоже сможет кругами ездить, чего уж говорить о взрослом человеке! Жми на газ, чего боишься! Все эти механизмы, туды их, одинаковы, нечего относиться к ним трепетно, лучше всего – расколотить, чтобы осталась груда искорёженного металла, чем больше бережёшь, тем чаще что-нибудь приключается. Верно, вот так, учёба твоя кончилась, можешь на нём домой возвращаться, для сельского хозяйства главный выход – механизация. Знаешь, кто это сказал,[18] ублюдок маленький? – спросил он, уставившись на меня. Мне не хотелось отвечать, было страшно холодно, даже губы немного задубели. – Ладно, езжай, вас отец бросил, так что деньги за мотоблок через три месяца отдашь.
Мать соскочила на землю, ноги у неё пару раз подкосились, она чуть не упала, Лао Лань, протянув руку, поддержал её со словами:
– Осторожно, сестра!
Мать залилась румянцем, вроде собралась что-то сказать в благодарность, но долго стояла с раскрытым ртом, будто у неё язык отнялся, и так ничего и не произнесла. От этой свалившейся на неё радости она разве что дар речи не потеряла. За десять с лишним дней до покупки мотоблока мы известили об этом деревенского делопроизводителя почтенного Гао, но никакого ответа не получили. Даже такой мальчуган, как я, понимал, что такое дело изначально не может быть успешным, отец откусил человеку пол-уха, весь облик ему испортил, ну как он может продать нам эту машину? Будь я на его месте, я бы так сказал: «Семья Лотуна хочет купить мою технику? Хм, да я скорее в реку её загоню и оставлю ржаветь, чем продам им!» Но когда мы уже потеряли всякую надежду, к нам всё же явился почтенный Гао и передал, что Лао Лань согласился продать нам технику по цене металлолома, а также предлагает явиться за ней завтра рано утром на ток.