И наконец, карикатура Бориса Ефимова «Перемена программы». Над рисунком текст: «В связи с разгромом и уничтожением германских войск под Сталинградом во всей Германии объявлен траур и закрыты все увеселительные учреждения». А затем и рисунок. На стене в черной рамке объявление: «Вместо назначенной торжественной кантаты Адольфа Гитлера «Взятие Сталинграда» будет исполнен траурный марш «Адью, шестая армия». Музыка того же автора». А вот и исполнители марша. Толстый Геринг, приклонив голову к скрипке с черным бантом, ведет по ней смычком. Рядом согнувшийся в три погибели Гитлер бьет по барабану голыми костями. За ним — карликовый Геббельс. Его голова просунута через огромную трубу; на ней тоже траурный бант. А их лица? Не передать словами, как язвительно изобразил их художник.
7 февраля. Новые освобожденные города на Украине, Курск, Белгород… Это факты. Настроение тех дней передают поэтические строки Алексея Суркова:
Нет уже в сообщениях Совинформбюро слова «Сталинград», но оно не сходит со страниц газеты. «Сталинград празднует победу» — это репортаж о митинге защитников и жителей города.
Заснеженная, изрытая бомбами и снарядами площадь Павших борцов.
В центре ее лежит разбитый немецкий бомбардировщик. Мертвые, изрешеченные пулями и осколками трамваи стоят на линиях. Вокруг площади — руины многоэтажных домов. Обгоревший Центральный универмаг, разрушенный Почтамт, Дом книги, Дом коммуны. Изувечено здание городского театра, у подъезда которого уцелел лев с головой, пробитой осколками. Чудом сохранился в центре площади памятник 54 красноармейцам, погибшим при обороне Царицына.
На трибуну поднялся командир 13-й гвардейской дивизии Родимцев: — Сегодня дивизия отмечает 140 дней пребывания в Сталинграде. В первые же дни мы отбросили врага, не дали ему обосноваться в городе. Тогда я заявил: гвардейцы пришли в Сталинград, они скорее умрут, нежели оставят его. Гвардейцы стояли насмерть, и, выстояв, они победили…
Выступили командармы Чуйков и Шумилов, секретарь обкома партии Чуянов, рабочие. Взял слово и член Военного совета фронта Хрущев.
Опубликована также корреспонденция Василия Коротеева. Он рассказывает, что в те дни, вытянувшись в походные колонны, двигались из Сталинграда войска к далеко отодвинувшейся на запад линии фронта. Они породнились с лежащим в руинах городом. Трогательно прощание с ним. И далее:
«Солнце катится к закату. Мимо искалеченного снарядами элеватора проходит славный полк Сухова. Несколько дней назад он вел бой в районе Тар-Горы и элеватора… Высокое здание элеватора, с которого просматривается город, было местом особенно упорных боев…
Впереди колонны капитан Соколенко — всадник в каракулевой кубанке с ярким малиновым верхом. Остановив коня, он привстал на стременах и долго смотрел на Тар-Гору, на элеватор, будто хотел навек запомнить их. Он сошел с коня, закурил.
— Жалко уходить отсюда, — задумчиво сказал он. — Сроднились мы с городом, и места эти будут памятны на всю жизнь. Вон там у трубы я двоих ребят потерял. Кончив войну, жив буду, с сыном сюда приеду. Покажу ему, где дрались и как дрались. А пока — до свиданья, Сталинград!»
Эти два последних слова и стали заголовком очерка.
Закончить свой рассказ о Сталинградской битве хочу словами Василия Гроссмана о его товарищах-сталинградцах:
«Когда я перебираю в памяти события войны, то постоянно наряду с величественными и грозными картинами встают лица моих товарищей корреспондентов.
В начале Сталинградской обороны я был на Донском фронте… В первых числах октября пришла телеграмма, предлагавшая мне перебраться на Сталинградский фронт — там в это время шли упорные бои в городе и разгоралась жестокая битва за заводы: Тракторный, «Баррикады» и «Красный Октябрь».
На Сталинградском фронте находились в это время четыре наших корреспондента — Высокоостровский, Гехман, Буковский и Коротеев. С ними я и провел сто дней сталинградской обороны и сталинградского наступления. С первого же часа своего приезда я ощутил то необычайное напряжение, то состояние высокого душевного подъема, которые владели всеми участниками сталинградской обороны от солдат до высших командиров. Прекрасный подвиг солдат переднего края каким-то невидимым светом осветил и духовно поднял всех прямых и косвенных участников великого народного сражения. Наш корреспондентский пункт в Средней Ахтубе также был захвачен этим общим душевным напряжением. Все мы понимали свою ответственность, знали, какой жгучий интерес вызывает не только в Советском Союзе, но и во всем мире буквально каждая строка, посвященная Сталинграду.