– Как учат нас наставники, – а потом переходит на нечто похожее на санскрит с акцентом Челмсфорда, – сарва карьешу сарвада. Пожалуйста, освободите свое восприятие от любых препятствий.
«Пожалуйста, освободите мое занятие йогой от присутствия Кэрис», – думает Мариса. С нее уже сошло семь потов, хотя все только началось.
После – час боковых наклонов и нежных голубиных поз. Громкость музыки нарастает, а как только наступает тишина, в дело сразу вступает Кэрис, вдаваясь в свои витиеватые рассуждения о природе сотворения («Что значит создавать, быть плодородным и открывать свое сердце чуду вселенной?»). Когда все подходит к концу, Мариса сворачивает коврик. Блондинка по соседству, перехватив ее взгляд, улыбается.
– Ты новенькая?
– Ага, – кивает Мариса и распускает волосы.
– Вот почему я не видела тебя раньше. Она великолепна, не так ли? Такая гармоничная.
Мариса смотрит на Кэрис, та говорит с будущей матерью, сосредоточенно кивая и сложив руки на груди.
– Очень, – соглашается Мариса, осознавая, что никогда больше не вернется на эти занятия. «Должны быть более простые способы пробудить гормоны», – решает она.
– Я всегда чувствую себя намного лучше после наших занятий. А ты достигла просветления?
Мариса не может вспомнить, о чем именно говорила Кэрис, поэтому решает импровизировать.
– О, для меня еще слишком рано, – уклончиво отвечает она.
Женщина удивленно вскидывает брови:
– Удачи. Увидимся на следующей неделе.
– Нет, не увидимся, – шепчет Мариса и поскорее, стараясь не смотреть в глаза Кэрис, направляется к выходу. Осталось только толкнуть дверь, как вдруг – в дальнем конце зала промелькнула знакомая фигура.
Марисе требуется пара секунд, чтобы сосредоточиться и понять в чем дело. Темные волосы. Челка. Серые штаны и укороченный топ с логотипом дорогого спортивного бренда. И даже когда все фрагменты сложились воедино, Марисе все равно требуется пара секунд, чтобы окончательно убедиться в том, что это она. Квартирантка.
«Кейт», – удивляется Мариса. Такое ощущение, что Кейт шпионила и наблюдала за ней со своей точки обзора в задней части зала. Она точно не была беременной… или была? И тут Мариса вспоминает: она тоже не беременная. Ей совершенно не хотелось вдаваться в расспросы, ведь всегда есть риск столкнуться с неудобными встречными вопросами.
– Я не видела тебя.
Кейт ухмыляется, обнажив кривоватые передние зубы.
– А я была позади! – Звучит логично. – Сегодня я работаю из дома, поэтому решила заскочить.
Коврик для йоги – один из тех дорогих мягких ковриков с узором из пальмовых листьев. У Кейт он аккуратно свернут и перевязан фиолетовым ремешком. Мариса замечает, что ногти на ногах соседки выкрашены в ярко-оранжевый цвет, а вот ее собственный розовый лак уже шелушится.
– Тебе понравилось занятие? – интересуется Мариса.
– Просто супер! Я увидела, что ты идешь, и решила хвостиком увязаться за тобой, подумала – здорово сделать это вместе, понимаешь?
Кейт держалась слишком уверенно и развязно, словно это совершенно нормально: без бъяснения причин следовать за арендодателем на занятия йогой для беременных. А теперь она пялится на Марису так, будто ждет слова благодарности. Мариса ошеломлена.
– За исключением того, что мы не занимались вместе.
– Что не так? – Кейт услужливо придерживает дверь.
– Мы же не занимались вместе. Ты пряталась сзади.
Кейт смеется.
– Я не пряталась! Просто решила дать тебе немного личного пространства!
Мариса думает: «Странный способ предоставить личное пространство».
– Хочешь кофе? – предлагает Кейт. – Будет здорово поболтать.
– Нет, прости, – взволнованно бросает Мариса, но потом поборов смущение, раздраженно добавляет: – У меня сроки горят. Работа, понимаешь.
– Ага, это из-за картинок? Как там делишки?
Мариса судорожно соображает, как от нее избавиться. К чему эти вопросы? Они стоят на тротуаре лицом к лицу, и Мариса скрещивает руки, чтобы создать между ними некую физическую границу.
– Все хорошо, спасибо, что спросила.
– Здорово. Тебе нравится работать в той комнате?
Она просто пытается быть дружелюбной. Мариса силилась не осуждать ее за это. Надо успокоить дыхание, как советовала Кэрис. Вдох. Выдох. Очищение разума от тревожных мыслей.
– Ага. Свет потрясающий.
– Здорово.
«Чему ты так радуешься? – бесится Мариса. – Это, черт возьми, мой дом».
– Ладно, забыли про кофе, но давай найдем время и поболтаем. – Кейт протягивает руку для рукопожатия. – Я так рада, что мы живем вместе.
Она вперивается в нее взгядом, и хотя с губ Кейт и не сходит улыбка, но эта улыбка кажется фальшивой, ее глаза по-прежнему хитро прищуренны. Мариса натягивает рукава толстовки.