-Попааали! Ни х... чего себе, заявка! - ошарашенно проговорил Игорь. - А ты ничего не попутал, Гринь?
- Игорь, ты что, не видишь, как одеты ребятишки, какие они худющие?
-Гриня, давай-ка поедим, а потом уже поговорим.
-Варюш, ты как?
-Я при малыше, пока нельзя его одного оставлять!! - тетка Варя так и сидела прислонившись спиной к другой машине, серого цвета, и держала на руках закутанного в какую-то одежду Василя.
-Раз сорок второй, наш антибиотик будет для него ударной дозой, думаю, к вечеру ребенок очнется и температура спадет!
А Гринька ел, нет, не так, он жрал!
Дяденька толстый, Николаич, жалостливо гладил его по отросшим волосам и тяжело вздыхал.
-Гринь, мы тебе немного погодя ещё дадим поесть, сейчас много нельзя - живот сильно болеть начнет.
-Дяденьки, а Василь мой... - его голос дрогнул, - точно у живых останется? - делая ударение на Е, спросил ребенок.
-Не боись! Иди сюда. - Игорь похлопал по коленке. - Садись, будем разговоры вести. Эх, в баньку бы тебя, да отмыть как следует.
-Ага, а хрицы будуть цепляться, шчас як ты грязный, оне и не глядять на нас, вшей боятся. Энтого, как яго... а, - тифу.
Гриня рассказывал их нехитрую жизнь этим странным русским, которые простому удивлялись, вон как Ванька Лисов, ну тому пять годов и есть, а энти узрослые жа... Кагда сказал про мамку, притихли, долго молчали, а потом опять спрашивали: про отступление наших, про полицаев, про старого Краузе -который ничё мужик, а вот его засохший Фридрих - гад противный, про деда Ефима, про Бунчука, которого дед Леший по мордасам лупил за них с Василем...
И вот тут-то не выдержал Игорь, как он матерился!! Гринька в жисть такого не слыхал, он в восторге повернувшись всем корпусом к Игорю, взирал на него, опять открыв рот!
-Игорь, угомонись!
Гриня ешче чаго-сь им говорил, чувствуя, что засыпает.
-Разморило пацана, ты его вон на сиденье положи! - услышал он сквозь сон.
Гриня спал на чем-то мягком, было ему тепло и снился батька, который говорил:
-Сынок, як вы там без мяне?
А Гриня по-взрослому докладывал яму:
-Усе ничаго, бать, только за тябе боимся!
А мужики сидели, задумавшись, ошарашенные случившимся.
-Николаич, ты еще не родился тогда?
-Нет, у меня батя только в июне сорок второго на фронт ушел, восемнадцать исполнилось, а я родился через двенадцать лет - последышек у родителей. Пока только мать в невестах числится.
.
-А моего только в конце сорок третьего призовут, по отцу у меня - надо же так совпасть - брянские корни. - задумчиво сказала Варя.
-Моя бабуля у немцев до прихода наших работала. В этом вот, сорок втором и угнали. Мамку мою оттуда привезла, я фактически наполовину немец, мамку ещё там соседский парнишка, что был с бабулей вместе был угнан, на себя записал - немцы-то с недочеловеками как бы не должны были связываться. А тут хозяйский сын на неё запал, вот и подсуетился хозяин. Бабуля не любила вспоминать, морщилась всегда, только перед смертью матери рассказала, что фактически она никакая не Бутова, а Мирау - Мария Иогановна, блин. Так что я сейчас, здесь - фольксдойче, мать русская, отец - немчура, - вступил в разговор Толик.
-А у меня бабулин брат неженатый, уже без вести пропал. Вот в две третьем прислали бумагу, подняли его возле знаменитого Мясного Бора. Ездили мы с ней туда, на Девятое мая как раз. Зрелище, я вам скажу не для слабонервных, сам войны хлебанул, но там... сорок пять гробов и только три с именами, у одного медальон, у другого котелок, у нашего на ложке алюминиевой фамилия выцарапана была и с инициалами, дата рождения и город, вот и нашли. Я думал, бабуля не переживет, а она, наоборот, аж просветлела вся, поисковиков всех перецеловала, за брата нашедшегося благодарила. Дома добавили к родителям на кладбище его портрет - она земли немного взяла оттуда и всем сказала, что вернулся наш Ванька домой. Да, лихое и тяжкое время было, - это уже Иван.
-Мужики, завтра с утра надо машины маскировать, самолетики-то только фашистские летают здесь, наши ой как далеко. А не ровен час - одна бомба и нам каюк, - ещё добавил самый, как оказалось, опытный из них - Иван.
-Вань, ты в каком звании-то дембельнулся? - влез Игорь.
-Капитан!
-Ну, значит, и тут быть тебе капитаном.
-Игорь, я точно знаю, что короткая стрижка была у солдат Красной армии, немцы по стрижке определяли и арестовывали, сразу, рус зольдатен. - Вспомнила Варя прочитанное из книг.
-Пусть сначала найдут, а если что, мы себе стрижку подпортим, выстрижешь, вон, своими маникюрными ножничками мне клоками, и получится, как после тифа.
-Ага, только личико у тебя и хфигура, как раз тифозные, - сказал Сергей.
-У меня дед пока ещё воюет, а батя в ремесленном на станочника учится, четырнадцать всего исполнится. А дед, уже в сорок пятом в Германии...
-Да, на самом деле, наверное по всему СССРу бывшему не найдешь ни одной семьи, где бы не было погибших, раненых, пропавших, - очень серьезно сказал Игорь, - у меня вот бабуленция - медсестрой с сорок третьего, мужиков на себе таскала, надорвалась вся, как батю сумела родить, до сих пор удивляется. А была деваха крупная, я, похоже, в неё уродился, родаки-то у меня оба среднего роста.
- Так, - подвел итог воспоминаниям Николаич, - с утра маскируем все, что можно, а потом будем думать, как и где искать или партизан, или местных нормальных.
Варя, когда уже совсем стемнело, позвала Ивана:
-Вань, помоги мне малыша переодеть, пропотел весь, и теперь не горячий.
В этих же китайских куртках затесался тючок с какими-то детскими костюмами, там, в 2013 на них бы и не глянули, а сейчас Варя безумно радовалась, что есть во что переодеть ребятенка.
Когда его переодевали, ребенок открыл глаза, и в свете фонарика его огромные голубые глаза поразили Варю:
-Какой же ты Василь, ты же маленький василек.
Ночь прошла спокойно, только Иван спал, что называется, в пол уха, в пол глаза.
Утром, вставшие пораньше мужики, негромко переговариваясь, прикинули, как и куда лучше спрятать машины - на их счастье поблизости росли несколько разлапистых елей, вот туда и загнали машины, стараясь потщательнее замести следы. Колея в недавно вылезшей траве обещала быстро зарасти, а вот что делать с половинкой фуры?..
Варя приготовила легкий супчик для Василька, а для мужиков запекла картошку и попросила Игоря ножом открыть консервы - котелок был занят.