— А как же я? — обиженно воскликнул Колин Криви.
— Думаю, вы здесь не по своей воле, — нахмурился зельевар. — Да, и ещё один балл с Райвенкло, — ответил он на приветливый жест Луны. — Я вижу, вы отыскали ещё один хрокрукс и благополучно его сломали. Четыре балла Слизерину.
Гарри терпеливо дождалась завершения традиционного ритуала и взмахнула своими пушистыми ресницами:
— Сэр! Вы ведь от директора! Не могли бы попросить его принять меня? Неотложно.
— Хм, — зельевар бросил в камин горсть пороха и проговорил: — Второкурсница Поттер просит принять её.
— Да, да, просите, — донёсся ответ.
Черноволосая сделала приветливую мордашку, бросила порох и шагнула в пламя.
— Уизли! — скорчил недовольную рожу зельевар. — Почему не подан чай? Нет, вы решительно ни на что не способны без подсказки со стороны.
Джинни даже не шелохнулась, а Рони захлопотала, призывая из шкафчика чашки и накрывая низенький столик. Колин Криви смотрел на происходящее ошалелым взглядом, но ничего не спрашивал, слегка придерживаемый Невиллом.
— Ты спишь, и тебе всё снится, — шепнула ему Гермиона.
— Настоящий фотохудожник никогда никому не выдаёт никаких секретов, — добавил Драко. — Поэтому он и настоящий, что в его работах всегда присутствует тайна.
— Снейп. Чай. Баллы, — прошептал про себя первокурсник так, чтобы этого никто не услышал.
— Добрый вечер, директор, — улыбнулась Гарри умиротворённо поглядывающему на неё Альбусу Дамблдору. — Вы позволите мне ненадолго воспользоваться вашей замечательной волшебной палочкой, — указала она взглядом на изящный держатель, где находился настоящий шедевр артефакторики.
— А ты знаешь, что она из себя представляет?
— Старшая, Бузинная, Палочка Смерти — о ней ходят легенды и пишут сказки. Дадите?
— Бери.
— Верну через десять минут. Дождётесь меня?
— Хорошо, девочка моя. Я подожду, — профессор перевернул страницу и уставился на буквы невидящим взором. Этот ураган, на секунду залетевший в его кабинет, уже исчез, забыв о камине и просто растаяв в воздухе. Выходит, магия домовых эльфов не является для волшебников чем-то непостижимым! Узнать об этом на закате жизни, отдав многие десятилетия изучениям трудов авторитетнейших учёных…! И никакого феникса не нужно.
Появилась Гарри за спинами сгрудившихся у столиков товарищей. Просунула палочку между чашками и ткнула кончиком в лежащую посередине закопчённую и рассыпающуюся диадему.
— Репаро. — и старинное сокровище слиплось, выправилось и засверкало в свете горящих на камине свечей.
— Профессор! Можно чашу?
Большая золотая рюмка послушно выскользнула из секретера и встала на стол.
— Репаро, — и она просто на глазах подбоченилась и похорошела, выпукло проявив детали рельефа изящной отделки.
— Кричер! — позвала Гермиона.
Домовик в римской тоге появился немедленно. В болтающийся на его шее медальон ткнулась вычурная волшебная палочка, и снова прозвучало «Репаро». Аляповатая безделушка подтянулась, превратившись в образец изящества.
Школьники, собравшиеся такой толпой в относительно тесном кабинете зельевара ещё терли ослеплённые фотовспышками глаза, когда Гарри снова исчезла.
— Спасибо, директор, — обрадованно улыбнулась она, вытягивая руку с палочкой в сторону Дамблдора и нараспев произнося: — Салагулус Эрук… — в этот момент ответный Экспеллиармус обезоружил её и бросил на стену, не долетев до которой она растаяла.
— Люмос, — произнёс Великий Светлый Маг, чувствуя, как от его недавно капризной и неприветливой любимицы по руке разливается приятное тепло. Последовавшая вспышка оказалась мощной и убедительной.
«Редкая стерва эта Гарри Поттер. Всё понимала, но издевалась над стариком, — подумал директор. — Ну, ничего, теперь я снова в строю и ещё повоюю. Покажу этой сопливой злючке, кто из нас самый-самый»
Напевала Гермиона, аккомпанируя себе на гитаре и глядя на то, как ребята пускают блинчики по глади Чёрного озера.
— Что это ты провыла? — обернулся к ней Драко.
— Любимая песня сибирских каюров. «Что вижу, то пою» — называется.
— Ты вообще свихнулась на этом русском языке, — заметила Джинни. — Думаешь, на нём есть сильные заклинания?
— Не знаю. Руководств по колдовству оттуда найти не удалось, но вот некоторые интересные моменты встречаются. Представьте себе, всего три имеющих смысл слова, а за счет множества форм словообразования и вариации дополнений и обстоятельств получается целый язык, который тоже русский, но не научный или литературный, а как бы эмоциональный. Называется «Непечатная лексика».