Решение пришло мгновенно… Франту нужно вытащить немедля, не то он задохнётся! Мы — те, кто был поближе, — схватили Франту за ноги и стали тянуть, словно червяка из земли вытягивали. Старались мы на совесть. Но каково-то было Франте? Общими усилиями мы вытащили его из дыры. Едва показалась его голова, раздался такой ужасный крик, что эхо полетело за реку. Что-то с ним, видимо, случилось. Но ведь самое страшное уже позади! Ведь тут и задохнуться недолго было!
Отчего же он кричал? Очень уж сильный он пережил страх, и к тому же он весь был ободран. Пока мы тащили его наружу, песок ободрал ему подбородок, щёки и лоб. Песок у него был всюду: в носу, в ушах. И он кричал не переставая.
Сначала мы утешали его, потом стали над ним смеяться. И Франта начал смеяться вместе с нами. Мы отвели его к реке, там он привёл себя в порядок. Умываясь, Франта издавал странные шипящие и свистящие звуки, когда вода касалась его ободранного лица. На него стоило тогда полюбоваться — в точности татуированный краснокожий. Увидев себя в воде, он испугался. Но больше всего Франта боялся, как примут его дома. Отцу, наверное, будет не смешно.
Домой нам что-то не хотелось. Начали состязаться, кто дальше добросит камень, кто перекинет его через реку. Но это не удалось никому.
Чуть выше против течения был большой песчаный остров. Он лежал посредине, река обтекала его с обеих сторон, и на каждом берегу стояло по мельнице. Выше острова реку от мельницы к мельнице перегораживала плотина. В плотине был водоспуск — шлюз. Почти каждый день, а то и по нескольку раз в день через шлюз проходили плоты. Когда они показывались в излучине, из мельницы выходил рабочий и отворял шлюз — вытаскивал колоды, которые сдерживали воду. Вода стремительно пролетала шлюзом и под плотиной вырастали ряды высоких волн. Вода гудела, кипела, кружилась.
Мы прыгали с плотины прямо в первую волну. Следующие волны уже швыряли нас, как щепки. И каждая волна ударяла тебя, словно хотела убить. Со временем мы поняли, что лучше проплывать сквозь волны. В промежутке между двумя волнами я набирал воздух и подныривал под следующую волну. Это нужно было уметь! Тягаться с бешеной водой на глубине пяти-шести метров — опасная забава. Чтобы вода была тебе другом, её нужно знать.
Вода и друг и враг. Течение и волны уносили нас метров на пятьдесят. Здесь течение останавливалось, вода шла назад, бурлила, вращалась на месте. Горе слабому пловцу! Вода, идущая против течения, может не отпустить его, снова толкнуть к волнам, затянуть под плотину. И плохи будут его дела, если кто-нибудь не придёт ему на помощь.
А между тем плоты величественно, грузно въезжали в створ шлюза. Передняя их вязка уже летела вниз. Каждый торопливо уступал им дорогу. Нашлись ребята, которые прыгали на плоты со шлюза, но это еще что! Мы предпочитали прыгать в воду вслед за плотами. За последним плотом вырастала огромная волна, и мы прыгали или заплывали в неё. Волна вздымалась, поднимала нас и выбрасывала на край плота. Разумеется, без синяков на руках и ногах дело не обходилось.
На песчаном острове в Лужнице отдыхали в каникулы дети из Праги. Жили они в городе, а купаться приходили сюда. С ними приходил пан учитель, он учил их плавать и присматривал за ними. Пока на реке была тишь да гладь, никто и не заметил бы их беспомощности, но как только на горизонте появлялись плоты, вода начинала подниматься, и для пражан это был сигнал: всем из воды, всем на берег! Они удирали, как муравьи перед дождём. Мне трудно было понять, почему они боятся быть в воде в самое интересное время. Плотов боятся, что ли? Так зачем они вообще ходят на реку?
Но вот один мальчик из Праги всё же набрался смелости и прыгнул в волны за плотами, как и мы. Случилось то, что неизбежно должно было случиться, — он начал тонуть. Волны швыряли его, он барахтался в воде и отчаянно звал на помощь. Голова его то исчезала, то опять появлялась. Ближе всех оказался я. Не раздумывая, я поплыл к нему.
Я боролся с волнами и течением. Только бы он не скрылся с моих глаз, не ушёл под воду! Вот я схватил его за руку — уже хорошо. Но борьба только начиналась. Мальчик отбивался, повисал на мне и тащил меня под воду. Мне здорово от него досталось. Прошло немало времени, прежде чем мне удалось подтащить его к берегу. Мои силы уже были почти на исходе.
И тут, уже стоя на берегу, мальчишка заорал во весь голос, словно его кто обидел. Что это с ним? Он уже не тонет, он на берегу, чего ему ещё нужно?