Дебора Мартин
Сорванная вуаль
Пролог
Не надо больше слез, печальны очи,
она уж спит, спокойно спит и видит
сладкий сон.
Лондон, 1661 г.
Тамара посмотрела в эти ясные, невинные глаза и почувствовала острый укол совести. Какой подлый поступокона собирается совершить – дать снотворное собственной племяннице! Но у нее нет выбора: сон милосерднее, чем смерть.
– Выпей этот чай, Мина, – уговаривала Тамара молодую леди Марианну. – Я приготовила его специально для тебя. – «Как только услышала об этом», – добавила она про себя.
В слабом свете лампы, освещавшей цыганскую кибитку, она увидела, как Марианна улыбнулась. Эта улыбка заставила Тамару еще острее почувствовать свою вину. Восемнадцатилетняя Марианна была ее единственной племянницей, единственным ребенком покойной сестры Тамары Дантелы и ее мужа сэра Генри Уинчилси. За эти годы Там-ра редко видела племянницу, но недавний переезд семьи Уинчилси в Лондон вселил в нее надежду на то, что теперь это будет происходить чаще.
Ранним утром этого дня Марианна пришла в табор повидать свою тетю. Однако во время ее посещения Тамару отозвали в сторону и сообщили страшное известие, отравившее ее радость.
Теперь она молча наблюдала, как Марианна, прикрыв глаза, медленно пьет чай, наслаждаясь ароматом ромашки.
– Маме всегда нравился твой чай, – тихо произнесла девушка. Ее губы дрогнули при воспоминании о покойной матери.
Тамара вздохнула. Она разделяла горе племянницы. Смерть Дантелы, умершей от лихорадки, стала для Тамары сильным ударом. Даже сейчас, спустя два года, она по-прежнему чувствовала острую боль, особенно когда смотрела на единственного ребенка своей сестры.
Любому, кто видел ее вместе с Марианной, показалось бы странным, что девушка с такими тонкими чертами лица может быть родственницей цыганки. С первого взгляда казалось, что Марианна, розовощекая, со светлыми, как мед, волосами, ни в чем не походила на Тамару. Однако, присмотревшись, можно было заметить и легкий бронзовый оттенок кожи, и высокие скулы, и яркие губы, которые придавали Марианне большее сходство с теткой, чем с матерью.
Воспоминание о сестре только укрепило решимость Тамары.
– Выпей все, Мина, – сказала она, заставляя себя улыбнуться. – Ты же знаешь, как полезна для здоровья ромашка.
Марианна откинула назад густые золотистые волосы и с изумлением взглянула на тетку:
– Это ты деликатно стараешься сказать, что моим щекам не хватает румянца? Ты совсем как отец, он все время беспокоится, что я провожу слишком много времени одна, за приготовлением его лекарств и за занятиями.
Марианна все же прислушалась к совету тетки и отхлебнула ароматного горячего чая.
Тамара всеми силами старалась сохранить на лице улыбку и не смотреть на фарфоровую чашку.
– Твой отец – мудрый человек. Тебе следовало бы… следовало бы быть рядом с ним каждый день, когда он оказывает услуги королю. Как иначе ты найдешь себе подходящего мужа?
– Подходящего мужа? При дворе Карла? Не говори глупостей. Кавалеры красуются перед королем, как павлины, а женщины стараются поймать взгляд его величества в надежде стать его следующей великой любовью. – Марианна нахмурилась. – Сколько он уже наплодил незаконнорожденных? Десять? Двадцать? Каждый из них получит титул и имение, в то время как люди умирают от голода на улицах Лондона. Нет, при дворе я не найду «подходящего» мужа, это точно.
Марианна снова поднесла к губам чашку.
– Следи за своими словами, детка, – предупредила Тамара. – В эти неспокойные дни опасно заводить врагов.
Марианна пожалела о сказанном, увидев тревогу на лице тетки.
– Прости меня. Поговорим о более приятных вещах, ладно?
Тамара кивнула и, заметив, что Марианна допила чай, вся напряглась:
– Мина, боюсь, что с более приятным разговором придется подождать. Я должна сказать тебе что-то очень важное. Оно не понравится тебе.
– Так покончим с этим, – беспечным тоном произнесла Марианна. – Какое страшное предсказание ты приготовила мне на этот раз?
У Тамары сжалось сердце.
– Ты никогда не простишь меня за то, что я сделала.
– Что же такого ты могла сделать, что требует моего прощения? – рассмеялась Марианна.
– Скоро ты уснешь, моя милая. Я хочу, чтобы ты была готова к тому, что ждет тебя. Кроме других трав, в чае был корень валерианы.
Лицо Марианны помрачнело.
– Я вынуждена это сделать, – продолжала Тамара. – Мы должны уехать, и я не могу допустить, чтобы ты помешала мне.
– Ради Бога, что ты хочешь сказать? Мы должны уехать? – Марианна попыталась подняться. – А как же отец?
– Видимо, я должна сказать тебе все. – Тамара заметила, как под действием снотворного ослабела Марианна. – Твой отец арестован за измену. Обнаружилось, что в одном из его лекарств, приготовленных для короля, был яд.
– Этого не может быть! – воскликнула Марианна, снова безуспешно пытаясь встать со стула. – Эти лекарства я приготовила сама!
– Знаю, – прошептала Тамара. – В этом-то и беда. Они наверняка знают, что ты помогаешь отцу. Теперь они придут за тобой. Я постаралась сделать так, что, когда они придут, тебя здесь уже не будет.
В глазах Марианны застыл ужас.
– Но я не могу уехать сейчас! Я должна остановить это безумие! Отца оклеветали!
– Конечно. Но они не станут слушать, их не убедишь, в этом я уверена. Яд там был: тот, кто приходил предупредить меня, уверяет, что это не ошибка. Кто-то очень ловко подстроил ловушку твоему отцу. Что бы ты ни говорила, это не заставит их изменить свое решение.
– Конечно же, король не верит, что отец способен на измену! – возразила Марианна. – Его величество всегда уважал отца и доверял ему, иначе не предложил бы стать одним из придворных врачей и вступить в Королевское общество!
Тамара вздохнула:
– Мина, милая моя, послушай меня. В эти темные времена король никому не может доверять. Тот, кто выбрал твоего отца жертвой предательства, знал это. У твоего отца был необычный брак. Он всегда отказывался ввязываться в политику. Все это делает его подозрительным в глазах людей, для которых вся жизнь заключена в политике.
Марианна беспомощно смотрела на тетку.
– Но отец никогда бы не убил его величество! Это было бы против его убеждений. Он невиновен! Я должна… должна сказать им, что… – Голос девушки начал слабеть.
– И какое же доказательство ты бы им представила? – спросила Тамара. – Нет, это единственный выход. Люди уже готовятся свернуть табор. Мы уедем, как только закончатся сборы.
– Пожалуйста, – прошептала Марианна. Глаза ее закрывались под действием снотворного. – Как ты могла?! Как ты могла… усыпить меня… и лишить воли?!
Голова девушки опустилась ей на руки.
– Мина, Мина, как я могла допустить, чтобы они отняли у тебя жизнь? – тихо проговорила Тамара, отводя рукой золотистый локон с лица племянницы.
Печально покачав головой, она встала и сильными от многолетней тяжелой работы руками подняла Марианну. Девушка была миниатюрной, как и ее покойная мать, поэтому Тамаре, крепкой женщине крестьянского склада, не составило большого труда отнести племянницу к потайному ларю, стоявшему в глубине повозки. Она открыла незаметные взгляду дверцы и положила Марианну на лежавший внутри соломенный тюфяк.
Закрыв дверцы, Тамара прошла к выходу. Нужно уехать как можно скорее, думала она, до того, как королевские солдаты выследят леди Марианну, укрывшуюся в таборе, и до того, как снотворное перестанет действовать. Сейчас это единственный шанс спасти девушку. Она не закончит свои дни в лондонском Тауэре. И если ради спасения Мины Тамаре придется лгать, обманывать или воровать, она сделает это.
Глава 1
Вы горн так раскалите для врага,
что сами обожжетесь.
Король Карл II в глубокой задумчивости вошел в гостиную своих просторных личных апартаментов. Его радовала возможность побыть немного одному. Последние отблески заходящего солнца проникали в сгущавшуюся темноту роскошно обставленной комнаты. Он обвел ее взглядом и слегка улыбнулся. Ему до сих пор доставляли удовольствие атрибуты королевской власти. Слишком долго он был лишен их.