Она садится, застегивает сорочку.
— Я не боюсь тебя, глупый ты дракон, и твоей страсти тоже не боюсь, — говорит тихо. — Я не буду жить с мужчиной вне брака. В нашем народе таких женщин называют «отляякон» — отчаявшиеся. Если ты хочешь меня, тебе придется сделать меня своей женой.
Энтери дотягивается до ее ступни, щекочет ее, наклоняется, целует пальчики, а Тася снова хихикает, теперь уже немного напряженно, и отбирает ногу — щекотно и страшно ждать, что же он ответит. Вдруг рассмеется и улетит, оставив глупую человечку жалеть о своих словах всю жизнь?
— Я хочу этого больше всего на свете, — наконец говорит Энтери серьезно.
…он, конечно, не рассказывает всего брату, потому что это то, что должны знать только двое. Просто говорит: «Я решил жениться на ней», и Нории понимает — все слова, которые он хотел сказать — про то, что драконов осталось немного и нужно ради выживания рода летать в брачные полеты с драконицами, — бесполезны и только рассорят его с братом. Поэтому Нории вздыхает и протягивает руку:
— Дай-ка мне попробовать эту твою трубку, Энти-эн…
…Михайлис и Лори куда-то ушли, оставив записку, чтобы до завтра не ждали, и целый день теперь принадлежит им одним. Все невинно и прилично, ну не считать же неприличным тисканье у стенки дома, после которого оба ходят раскрасневшимися, или долгие поцелуи, после которых так трудно остановиться.
Таисия утром хлопотала по хозяйству — мыла полы, скоблила длинный деревянный стол, готовила еду. А Энтери все пытался помочь и был изгнан с кухни, потому что «больному на всю голову дракону нужно спать, есть и набираться сил, а не пытаться хватать ведра с водой, которых она за свою жизнь без всяких с хвостом перетаскала».
Он расспросил Тасю о родных и узнал, что мать ее была из Рудлога, познакомилась с отцом, когда приезжала сюда на практику со студентами-зоологами, да тут и осталась. Умерла она два года назад от легочной болезни, с тех пор они живут втроем с отцом. Девочки закончили школу, но в университет поступить не было денег. Живут они с огорода и охоты, еще отцу немного доплачивают от поселения за то, что он приглядывает за лесом и горной дорогой, предупреждая о пожарах или возможных камнепадах с гор. Иногда приезжают туристические группы из самых разных стран, и тогда он работает проводником. Туристы платят хорошо, останавливаются у них в домике. На чердаке оборудованы лежанки, там тепло и можно нормально разместиться.
Энти после слов Таси уточнил значение непонятных понятий «практика», «студенты», «школа», «университет» и «зоологи» с «туристами» и попросил рассказывать дальше. Оказалось, народ тараноби живет за границей Рудлога на восточных склонах Милокардер, переходящих в Пески, и официально не является гражданами ни одной страны, ну а неофициально Рудлог давно выдал им свои удостоверения гражданства, получает с них налоги и платит зарплаты и пенсии. Все довольны — дети дракона сохраняют свою независимость и при этом пользуются всеми благами государства. Основное поселение находится внизу, у железной дороги, и там, в отличие от их домика, работает телекоммуникационная антенна, есть магазины, даже свой театр и музей.
Энти спросил значение «удостоверения», «гражданства», «пенсии» и прочих чуждых его уху слов и задумался. Побарабанил пальцами по столу, выбивая привычный ритм.
— Тасенька, я только что понял — нужно сначала рассказать тебе о себе. Потому что я совсем не знаю и не понимаю, сколько прошло лет с того момента, как я покинул свой дом, я не понимаю, где нахожусь и тот ли вообще это мир. И я бы очень хотел знать, спасся ли кто-то из моих сородичей.
Во время последующего рассказа девушка так распереживалась, что отложила картошку и нож, сполоснула руки и села рядом с ним, гладя его по плечу. Когда Энтери закончил, она с изумлением и сочувствием поглядела ему в лицо — не разыгрывает ли? Может ли такое быть, что весь драконий род был чьей-то злой волей заключен в камень?
— Я никогда не слышала ничего похожего, — покачала головой Тася. — Если вы были в той горе, которая недавно треснула и перегородила реку — значит, попали вы в нее давным-давно. Может, отец знает какие-то легенды? Или, — девушка оживилась, — давай съездим в городок, поспрашиваем стариков, может, кто-то что-то слышал? А еще у нас есть библиотека, и при ней работает матушка Вилайтис, она не только библиотекарь, но и кто-то типа почетной хранительницы. Она и книжку подскажет, и если уж кто-то что-то о вас знает, то только она. Только сначала, — девушка окинула дракона скептическим взглядом, — я тебя накормлю. А то ты мне там людей поешь, неудобно перед соседями будет.