— Ты уж совсем-то меня в нищеброды не записывай, — игриво толкает бедром мою ногу. Я, конечно, не Рокфеллер, но могу позволить себе свадебное путешествие в отель с детской анимацией, — подмигивает весело. — Сбагрим Никитоса в детский клуб, и будем валяться…, - мечтательно прикрыл глаза и медленно вдохнул… — Короче, будем где-нибудь валяться…
Мне сначала представляется, кровать с белыми простынями, потом шезлонг на берегу моря с мелким песком, а потом джакузи, что было у меня в номере. Больше похожее на мини бассейн.
— В воскресенье я отосплюсь, и вечером поеду Никиту забирать. Если ты от нас не устала, поедешь со мной?
— К твоим родителям? — ошарашенно посмотрела на него, замерев с босоножкой в руках. — Ты что им уже рассказал?
— А чего тянуть? — пожимает плечами, вынимая из моих рук обувку. Стучит о свое колено, проводит ладонью, по внутренней части подошвы, дует внутрь и подает мне обратно. — Познакомишься. Никитос все равно про тебя донесет.
15
— Я поеду с тобой, только может давай отложим знакомство с родителями … я могу в машине подождать, — стараясь скрыть панику, наклоняюсь, надеваю босоножку. — Мне кажется, будет лучше, если ты сначала им все объяснишь.
— Я взрослый мужик, Лик. И никому ничего объяснять не собираюсь.
— И что ты им скажешь?
— Правду! Что собираюсь жениться, на красивой умной женщине, которая сделала мне предложение!
Прикусывая губу, чтоб не расхохотаться смотрит с легкой издевкой. А я от неожиданности услышанного, как рыбка беззвучно открываю рот, и не знаю, куда себя деть. Закрываю лицо ладонями, пылающее, под его насмешливым взглядом, издавая страдальческий стон. Вот ведь! Конечно, такое никогда не забудешь!
— История должна быть для всех одна, — убирает мои руки от лица. — Грязные же, держи салфетку, — протягивает упаковку. — Ты в меня влюблена без памяти, я от тебя без ума. Никитос со мной солидарен. Что? — ловит мой недоверчивый взгляд. — Ты ему нравишься. Мы с тобой дозрели до того, чтобы ежедневно засыпать и просыпаться в одной кровати. Хотим жить вместе долгие-долгие годы, состариться и умереть в один день. Поэтому решили расписаться. Возражения?
— Звучит категорично, как вердикт. Весьма убедительно подействует на желающих поспорить, — пихаю его локтем в бок, вытирая ладони.
— Ну так я давно не мальчик, а муж, — подмигивает мне. — Мне, в мои тридцать два положено уметь убедительно врать. Но делаю я это крайне редко, исключительно из добрых побуждений.
— Если честно, я боюсь.
— Не бойся. Я не оставлю тебя им на растерзание. Зубами, как раз-таки они вцепятся в меня, если буду скрытничать. Так что, Лик, у тебя есть сутки, чтобы настроиться, — ободряюще прижал меня к своему плечу, и поцеловал в макушку. Воспользовавшись моментом, я уткнулась носом ему в ямочку между ключицами. Зажмурилась и глубоко вдохнула. Как же от него офигительно пахло… чем-то терпким, с нотками трав и его собственным запахом. Головокружительная смесь, пробравшаяся мне под кожу и заставляющая сердце забиться быстрее.
Уже неделю мы гуляли по паркам и скверам, но место наших бродилок постепенно сжималось до квартала, в котором жили Муравьевы. В воскресенье, припарковав машину, Вадим достал Никите самокат, накинул на спину рюкзак и скомандовал:
— Стартуй! — придержал ему калитку.
Ловко оттолкнувшись ногой, Никита умчался за огороженную забором территорию школьного двора, оглядываясь на нас.
— Ну как, не скучно тебе с нами? — подождал, когда пройду и я.
— Нет, с вами весело!
Меня никогда не одаривали огурцами и помидорами! А еще желтыми сливами и белой смородиной, которых нам с собой надавала обалдевшая от новости сына о свадьбе мама Вадима. Оказалось, что родители моего будущего мужа, летом живут на благоустроенной даче в пригороде, куда мы и отправились забирать Никиту. Отец Вадима, встретивший нас в растянутых трениках и поношенной футболке с внуком на руках, отвесил шутливого леща нерадивому, с его точки зрения, отпрыску, за то, что, не предупредил о визите невестки. Нас накормили вкуснючей молодой картошкой с мясом, салатом из мясистых помидоров, напоили чаем с малиновым вареньем. А потом, Никита, который все время вертелся за столом в открытой деревянной беседке на моих коленках, утащил меня вглубь участка хвалиться дедовой баней. Добротным срубом из мощных бревен, возвышающимся над гладью озера. Родители Вадима проводили нас до машины, и на прощанье мы все обнялись, пообещав как-нибудь приехать на баньку, да и просто отдохнуть от городской суеты.