Шошанна подошла к Фебе и обняла ее дрожащее тело.
– Очень хорошо, вы, чудовище! – холодно и спокойно обратилась она к Крейну как раз в тот момент, когда Том вернулся с элем. – Выйду за вас замуж.
Том от неожиданности уронил кувшин, разлив содержимое на ковер, мебель и на себя, ворча, наклонился, чтобы подобрать осколки. Фултон Крейн обратился к Шошанне:
– Приветствую твое решение, дорогая Анна, но сожалею о прискорбной дерзости и неблагодарной манере, в которой принято мое предложение.
Продолжая улыбаться, он сильно ударил ее по лицу, сначала один раз, затем второй и третий.
Как только Том вскочил на ноги и бросился к нему, Шошанна пронзительно закричала:
– Нет, Том! Нет! Оставь нас. Пусть кто-нибудь из служанок придет, чтобы прибрать здесь.
Тяжело дыша, Том продолжал стоять в нерешительности.
– Ты поступишь мудро, если послушаешься совета хозяйки, Том, – сказал ему Фултон Крейн с деланной вежливостью. – У меня одинаковое желание применить хлыст как к непокорному слуге, так и к непослушной подопечной.
– Пожалуйста, Том!
Еще раз оглянувшись, тот неохотно ушел из комнаты.
– Ну, а теперь посоветуй, как найти священника, – обратился Фултон Крейн к Шошанне. – Хотя, пожалуй, лучше поедешь со мной, моя дорогая. Мисс Феба останется дома выполнять твои указания. Конечно, будет удобнее, если ты окажешься рядом и убедишь своего американского священника, что очень стремишься к замужеству. Но, прежде всего, переоденься и не забудь припудрить лицо – на щеке начинает проступать синяк. И быстрее, Анна, ненавижу ждать. Мисс Феба, разрешаю развлекать меня в гостиной, пока хозяйка совершает туалет; эту роль тебе придется исполнять и дальше, и, конечно, не в гостиной: спальня – самое подходящее место для такой прелести, как ты.
ГЛАВА 38
Когда в воскресенье в церкви было оглашено объявление о помолвке, взгляды прихожан, полные изумления, устремились в ту сторону, где находилась Шошанна. Каким образом этот Фултон Крейн, о котором никто неделю назад не слышал, умудрился так быстро окрутить одну из самых богатых наследниц на территории Ньюарка?
В экипаже, направлявшемся домой из церкви, будущая невеста бесстрастно смотрела на человека, который намеревался на ней жениться, – он выглядел самодовольным и явно гордился собой. Какая жалость, что ее и Фебы не будет рядом и они не увидят, как это выражение сменится гневом и досадой, когда он обнаружит, что обещанная невеста и предполагаемая любовница исчезли!
Для них это был единственный выход, к которому девушки единодушно пришли во время следующего ночного совещания. Так как нечего было рассчитывать на то, что можно избавить Райленд от Крейна, было очевидно, что они должны покинуть Райленд сами. Но куда ехать? И как выбраться отсюда?
Нью-Йорк был одним из предложенных Фебой вариантов.
– Можем воспользоваться услугами одного из фермеров, он довезет до реки, – предложила она с надеждой. – А дальше переправимся через Гудзон на пароме.
– А там наш дорогой опекун догонит нас на следующем пароме: Нью-Йорк оккупирован британцами, он без всяких трудностей получит от них помощь и вернет нас назад.
– Ты права, – мрачно согласилась Феба. – Следовало бы помнить об этом – именно от них ему так легко удалось получить опекунство. – Она в бессильной ярости заколотила кулаками по стеганому ватному одеялу. – Закон всегда будет на его стороне.
И с удивлением услышала, как Шошанна засмеялась, весело и ликующе.
– Нет, не будет. Храни тебя Бог, Феба, но меня осенила идея – едем в Морристаун.
– В Морристаун? Но ты не была там уже шесть лет, с тех пор, как умер дедушка и дядя Джон Генри не продал дом. Какую защиту найдем там?
– Защиту сотен, нет, тысяч людей, которые не шевельнут даже пальцем, чтобы помочь британскому подданному. Ты бы меньше читала Цицерона, а немного больше американские газеты, тогда бы знала, что генерал Вашингтон в этом году снова расквартировал на зиму свою армию в Морристауне. Есть ли лучшая защита, дорогая кузина, чем вся американская армия? Если даже опекун узнает о нашем местонахождении, то, являясь англичанином и приверженцем партии тори, выражающей интересы нашего врага, он не осмелится преследовать нас.
– Прекрасная идея! – воскликнула Феба, и они бросились в объятия друг другу. – Когда сможем отправиться?
– Утром поговорю с мистером Лукасом и выясню, удалось ли ему купить двух лошадей для экипажа. Слава Богу, он отремонтирован!
– Нет, слава Фултону Крейну! – воскликнула Феба, и в ее глазах засверкало прежнее озорство.
– Слава им обоим, – усмехнулась Шошанна, а затем добавила более серьезно: – Нужно знать, сколько припасов, из тех, что заказаны, уже у него в руках. Завтра упакуем дорожные сумки самыми необходимыми вещами и спрячем их под кроватью, чтобы иметь возможность вытащить в любую минуту.
– Может быть, будет время упаковать маленький сундук тоже, положив туда бумагу, ручки и книги, а также выходные платья.
– Конечно, если сможем, возьмем с собой все эти вещи, но если не хватит времени… Феба, самое главное – это выбраться отсюда.
– Знаю. – Феба, как всегда, вздрогнула от отвращения, вспомнив Фултона Крейна.
За завтраком ей с трудом удавалось заставить себя есть: возбуждала мысль, что это, возможно, последняя трапеза, которую им приходится делить с ним. Дважды Шошанна предупредительно качала головой – Крейн не глупый человек! Казалось, воздух пропитан напряжением от бьющего ключом восторга Фебы, от ее собственного сдерживаемого возбуждения, не говоря уже об озабоченности слуг. Если только у него появится подозрение…
Феба и Нелли протирали пыль в гостиной, а Шошанна в библиотеке объясняла опекуну записи счетов в Райленде за последние несколько лет. Юный Том, хорошо запомнивший свою роль, перед обедом прервал эти занятия.
– Мисс Шошанна, – говорил он шепотом, – мистер Лукас попросил доложить, что нанятые им рабочие, вычищая старый колодец, нашли корзину со спрятанными бутылками, такими, как эта, – их там, кажется, целая дюжина.
– Дай сюда, парень! – Фултон Крейн выхватил бутылку, прежде чем Том успел протянуть ее. Его глаза загорелись при виде испачканной землей этикетки; и, почмокав губами, опекун взял наполовину наполненный водой стакан и вылил его содержимое в кувшин.
– Кто открыл бутылку? – резко спросил он, наливая бренди щедрой рукой.
– Мистер Лукас сказал, что хотел убедиться, настоящий это бренди или нет, – сам выпил маленькую рюмку.
– Скажи этому мистеру Лукасу – типичному наглому американскому мужлану, – что я велел немедленно принести сюда оставшиеся одиннадцать бутылок нетронутыми!
– Хорошо, сэр, – с уважением сказал Том и, поклонившись, вышел, загипнотизированно глядя на стакан, содержимое которого быстро переливалось в горло мистера Крейна.
Шошанна продолжала сидеть за столом, а Крейн стоял над ней, держа стакан в одной руке и лениво перебирая ее волосы другой. Цифры плясали у нее перед глазами: пусть Бог поможет им всем – опекун ничего не заметит и подозрение не закрадется ему в голову. Она решительно стала писать следующую колонку.
Он выпил уже более половины бутылки, когда Шошанна заметила характерные признаки, которых ждала: капли пота на лбу и щеках, остекленевшее выражение глаз, легкая дрожь в руках и ногах, зеленоватый оттенок побледневшего лица.
– Вам нехорошо, сэр? – она вскочила, притворяясь обеспокоенной. – Позвать кого-нибудь из слуг, чтобы помочь добраться до комнаты? Возможно, полезнее выпить сейчас стакан воды, чем бренди?
Она взяла кувшин с водой и сделала вид, что хочет забрать у него стакан. Фултон Крейн отодвинулся от ее цепких рук.
– Черт возьми, Анна, если бы мне хотелось воды, то и попросил бы ее. Моим внутренностям нужен бренди.
– Бренди, сэр? Вы уверены? Бренди…
– Ради Б-б-ога, когда ты научишься п-пповиноваться мне, женщина?
Покорно наклонив голову так, чтобы длинные ресницы скрыли торжествующий блеск глаз, Шошанна наполнила стакан до краев, с тайным удовольствием наблюдая, как опекун осушил его до дна, минутой позже приподнялся на цыпочках, его глаза почти вылезли из орбит. Шошанна резко отодвинулась, и он шлепнулся на пол, вытянувшись во всю длину на персидском ковре – храп и тяжелое дыхание свидетельствовали о его состоянии.