И вообще, запивать обиду бессмысленно. С утра к ней примешивается еще и паршивое самочувствие.
Понимая, что уже не усну, я заставила себя подняться. Поскуливая от жалости к бедной своей головушке, доплелась до ванной. Огромное зеркало у раковины без сострадания отразило опухшую физиономию, щелочки глаз и спутанные волосы. Нет, больше точно пить не буду. Вообще. Никогда.
В шкафчике отыскалось болеутоляющее. Уже на кухне, запив его водой, постояла пару минут и решила привести себя в порядок. Возвращаться в темную спальню не хотелось. После сна осталось смутное тягостное чувство. Казалось, если снова прилягу на подушку, то кошмар вернется. А сгорать заживо, пусть и во сне, мне не хотелось.
Спустя несколько минут, умывшись и причесавшись, сварив крепкий сладкий кофе, я сидела с ногами на диване и думала.
Напилась я не из-за разрыва с Вульфом. Точнее, косвенно он повлиял на мое решение. Точнее — его слова. Странно, мне казалось, они почти не задели. А потом вдруг стало обидно.
Я прекрасно знала, что он со мной вовсе не по любви, в которой клялся. Но зато с далеко идущими планами. Будем честными, моя мама и правда могла кое-что для него сделать. И он об этом догадывался.
Я отхлебнула кофе и дала сама себе слово: больше из-за мужиков не напиваться. Даже если они будут столь же обаятельны и хамоваты как тот, из аэропорта.
Еще и сон этот. Что за дурь вообще? Меня сжигали на костре. Нет, я, конечно, та еще ведьма, особенно в гневе, но вроде у нас инквизиция давно расформировалась.
Да еще все было такое реалистичное.
Попивая кофе, я осторожно потрогала ноющую голову. Конечно, дырки не было.
— Это все алкоголь, — произнесла вслух и громко. — Больше — ни капли. Иначе в следующий раз приснится, что меня разрывают в реке Амазонке десять аллигаторов.
Звонок мобильного из спальни заставил вздрогнуть. Притихшая было голова взорвалась новой порцией боли от такого резкого звука. Кому не спится?
Не спалось маме. Не успела я поднести телефон к уху, как оттуда раздались истошные крики. Поначалу дико напугавшие.
— Мама! — взмолилась я. — Не так громко и быстро. Что такое? Бабуле плохо?
— Нам всем плохо! — орала мать. — Ты где? Почему я не могу до тебя дозвониться?
«Потому что я спала и была такой пьяной, что даже не слышала телефон».
— Я поставила мобилку на беззвучный. Сейчас вот проснулась и как раз увидела, что ты звонишь. Да что…
— Нас ограбили! — трагично возопила мать. — Мы вчера решили не устраивать вечер дома, а отправились в ресторан. И в наше отсутствие в дом залезли воры! Везде бардак! Все раскидано! Ужас! О господи!
— Что украли? — спросила я. От сердца отлегло. Главное — никто не пострадал.
— Пока непонятно, — всхлипнула мама. — Мы так и не ложились. Полиция все еще здесь, осматривает все, бабушка выпила успокоительное и прилегла. А я… оо-о-о-о, у меня опять появятся морщины!
«И ты зальешь их порцией гиалуронки или ботокса».
— Мама, самое главное, что вы с бабулей не пострадали. И если вы пока не нашли, что украли, значит, скорее всего, прихватили какую-нибудь мелочь. Хотя странно.
— Вот-вот. Деньги и бумаги я храню в сейфе. Но они не вынесли ни аппаратуру, ни драгоценности. Хотя… я не могу найти пару бриллиантовых серег и кольцо с изумрудами. И куда-то делись все шейные платки…
Я молчала, давая маме выговориться. Странные воришки. В доме и правда было чем поживиться. Кстати, там и охранная система такая, что еще залезть надо.
Ничего не понимаю.
— Мама, а охранка?
— Отключена.
— Совсем? — глупо уточнила, потирая висок.
В течение следующих десяти минут пришлось выслушивать тираду о том, что охранная сигнализация ужасная, что она подаст в суд на фирму, которая ее устанавливала, что я слишком равнодушно реагирую и так далее. В конце мне королевским тоном приказали:
— Приезжай немедленно. Полиция хочет опросить всех родственников.
— Да поняла уже. — Я распрощалась с мечтой тихо полежать на диване. — Прямо сейчас одеваюсь и выезжаю.
Насчет «прямо сейчас» поторопилась, конечно. Пока приняла душ, пока выпила еще пару таблеток от головной боли, пока оделась и попыталась замазать откровенные следы недосыпа и похмелья — прошло довольно много времени. В спешке завязала мамин платок: он немного освежил цвет лица.
Возле маминого дома стояла полицейская машина с включенными мигалками. Пара соседей уже крутилась неподалеку — явно старались узнать, что произошло. Помахав им рукой, я представилась одному из полицейских и вошла в дом.