Дейр сел, весь с ног до влажных от пота волос покрытый коркой засохшей грязи, и протер от пыли чешущиеся, налитые кровью глаза.
Слава Богу, его люди преданы ему, и, слава Богу, он успел выставить у ворот охрану, чтобы она не пропускала на территорию буровой прессу. Слава Богу, еще никто в нефтяном бизнесе не прознал, что он не может ходить. Если он справится с этой работой как есть — на костылях, — крах, возможно, не будет полным и, возможно, он сохранит компанию, когда все уже останется позади.
Дверь бытовки открылась. Шум сразу усилился. Дейр поднял голову, готовясь принести извинения своим людям, но слова замерли у него на губах при виде Кейси, одетой в джинсы, хлопчатобумажную рубашку и в плотной желтой шляпе на голове, прижимающей локтем к боку его оловянный ящичек. Это зрелище доставило ему самую большую радость в жизни.
Он смотрел на нее, сжимая пальцами колени, и боялся поверить собственным глазам. Кейси приехала проведать его… на тушение пожара.
— Кейси, ты приехала. — Проглотив комок в горле, Дейр продолжил охрипшим голосом: — Я так боялся, что потерял тебя навсегда. — Он протянул ей руки. Кейси бросилась к нему, уронив на постель ящичек. Шляпа слетела у нее с головы. Усадив Кейси на колени, Дейр крепко прижал ее к себе и несколько мгновений баюкал в объятьях, прежде чем отпустил, чтобы заглянуть ей в глаза.
Кейси с нежностью провела ладонью по его грязной щеке.
— Дейр, что с тобой?
— Ничего, я в норме, — ответил Дейр, успокоив ее улыбкой. — Просто немного как в тумане из-за недосыпа и весь грязный после того, как побарахтался в грязи. Теперь я и тебя всю перемазал.
— А, ерунда, — крепко обняла его Кейси, — главное, что у тебя все в порядке.
Дейр снова начал баюкать ее, снедаемый желанием, чтобы фонтан был скорее погашен и ей больше не приходилось беспокоиться за него.
— Принцесса, что ты здесь делаешь? — спросил он через некоторое время. — Это последнее место на земле, где я ожидал тебя увидеть.
Кейси неохотно разжала сомкнутые вокруг него руки, соскользнула с колен Дейра на постель и на ощупь отыскала оловянный ящичек.
— Я приехала вернуть его тому, кому он принадлежит по праву, — объяснила она, протягивая ящичек Дейру. — Пусть все это, как и прежде, хранится у тебя.
Дейр взглянул на ящичек, потом на Кейси, и в его глазах сверкнула надежда.
— Означает ли это, что ты оставляешь себе ранчо? — спросил он, опуская ящичек рядом с собой.
Кейси с шумом вздохнула и медленно выдохнула, не отрывая от него широко раскрытых глаз.
— При условии, что ты будешь жить там вместе со мной. Я понимаю, ты меня не любишь, но…
— Кейси, я люблю тебя, — перебил Дейр, протягивая к ней обе руки. — Я всегда любил тебя.
— Правда? — Глаза Кейси раскрылись еще шире.
— Понимаю, я никогда не говорил тебе этих слов, но я полагал, ты и так об этом знаешь.
— Я думала, ты просто считаешь своей обязанностью присматривать за мной.
Кейси выглядела такой ошеломленной, что Дейру оставалось только обнять ее и целовать, пока с ее лица не исчезли бы последние следы сомнений, но сейчас он должен сделать нечто большее, чем подарить ей несколько поцелуев, решил Дейр.
— Возможно, так оно и было, пока ты была ребенком, но все изменилось в день твоего шестнадцатилетия — в день, когда я впервые поцеловал тебя, — сказал он. Его взгляд смягчился от воспоминаний. — Два следующих года я старался подавить свои чувства, твердя себе, что для тебя будет лучше выйти замуж за кого-нибудь другого, кто ближе тебе по возрасту. — Кейси хотела запротестовать, но Дейр остановил ее, покачав головой. — То лето, которое ты провела вместе с нами на нефтяных полях Индонезии, стало для меня настоящей пыткой. А когда ты сошла с самолета в Эдмонтоне на следующее Рождество, я уже точно знал, что хочу на тебе жениться.
— Но почему? — все еще в замешательстве спросила Кейси.
Поднеся руку Кейси к губам, Дейр поцеловал ее, затем опустил, поглаживая место поцелуя большим пальцем.
— Потому, что ты улетела с теплого солнечного юга на холодный север, по щедрости души решив, что мне не следует оставаться одному в Рождество.
— Нет, все равно не понимаю, — призналась Кейси, припоминая давний случай и покачивая голевой. — Ты поселил меня в лучшем отеле, купил мне красивое платье, потому что я ничего не привезла с собой из своих вещей. Ты накормил и напоил меня, а когда ты потом танцевал со мной, я думала, что я самая счастливая женщина на свете. И я бы провела с тобой всю ночь, скажи ты тогда только одно слово.