— Здравствуй, — Алекто Кэрроу протянула мне зажженную сигарету. — Как поживаешь?
— Здравствуйте, — затянулся я. — Отлично, как у Вас дела?
В табаке явно чувствовался привкус марихуаны, поэтому после второй затяжки в голове стало легко.
— О, детка, ты даже не представляешь каково это — быть свободным, — улыбнулась она пожелтевшими зубами.
«Какая же это свобода?» — хотел спросить я, но вместо этого сделал еще одну затяжку, после чего вернул сигарету. Видимо для каждого она своя.
Впереди, на еще одной прогалине показалась серая палатка, в которую один за другим ныряли гости. Я вошел последним, пропустив вперед Алекто. Она сказала что-то о том, что свое джентльменство нужно было оставить дома, но я пропустил ее слова мимо ушей. Палатка напоминала ту, в которой мы размещались на чемпионате по квиддичу, так что убранство было без изысков. Если сравнить эту и прошлую мою охоту — эта более на нее похожа. Та, прошлая, больше напоминала выезд королевского семейства на отдых.
— Яксли, Эйвери, Нотт, Гойл, Маркус, — перечислил Малфой, — вы зайдете с севера. — Гринграсс, Теодор, Крэбб, Алекто и Забини пойдут с юга. Амикус, Булстроуд, миссис Забини…
— Зовите меня Элси, — вставила она.
-… Паркинсон, — пойдете с западной стороны. Остальные пойдут с востока. Итак, в каждой группе по одному новичку, так что не забывайте приглядывать и давать дельные советы. Дельные, Гойл, а не забавные.
— Заметано, — поднял руки вверх Гойл, все еще ухмыляясь.
— Сейчас все мы разбредемся по комнатам и переоденемся, затем встречаемся здесь же, — скомандовал Малфой.
Я зашел за ширму с надписью «Восточная группа». В небольшом помещении стояло пять огороженных кабинок, я занял третью от входа. Внутри лежала форма, состоящая из штанов, куртки и шапки серого цвета. Под лавкой нашлась пара высоких сапог на шнуровке. На стенке висел маленький арбалет. Я взвесил его в руках. Килограмма три-четыре. В комплекте шло пять коротких стрел. Минут пятнадцать спустя все мы снова собрались в большом помещении.
— Для тех, кто сегодня впервые идет на Черную охоту, поясню. Эта форма пропитана специальным составом, позволяющим ей маскироваться подобно хамелеону. Стрелы в арбалете самовозвратные, достаточно лишь нажать кнопку на корпусе. В правом кармане штанов есть фляга с водой, в левом — аптечка с самым необходимым. В нагрудном кармане куртки — сквозное зеркало, позволяющее разговаривать в переделах вашей группы. Сзади на поясе — охотничий нож. Пряжка — экстренный портал, который перенесет вас в палатку. Вопросы?
Вопросов не было, так что мы вышли из палатки и перенеслись при помощи порт-ключа в точку, от которой начнется наш поход. Негласным лидером Восточной группы был Люциус. Мы шли примерно четверть часа, прежде чем я услышал шорох ветвей. Люциус дал знак к остановке, так что мы замерли, практически слившись с лесом, окружающим нас. Между ветвей показалась маленькая мордочка лисицы, но никто не спешил пристрелить ее.
— Это не наша добыча, — прокомментировал ее появление Люциус. — Ходу.
Мы шли тихо, не переговариваясь, лишь скрип снега под ногами выдавал наше присутствие. А затем я заметил его.
— Человек? — тихо спросил я, остальные проследили за моим взглядом.
Это точно был человек. Что в этом такого, можешь спросить ты, в лесу ведь часто гуляют люди. Так вот… Первое, что показалось мне необычным — это то, что человек был одет в красное тряпье. С такого расстояния нельзя было точно сказать, женщина это или мужчина. Второе, что показалось мне странным, это то, что человек старался спрятаться за деревом. Третье и самое необычное — Люциус направил в его сторону арбалет. Стрела сорвалась с места с тихим свистом. Человек вздрогнул и побежал. Снаряд попал в дерево.
— Черт! — прошипел Люциус. — За ним!
И мы побежали. Пока я бежал, подгоняемый Трэверсом, мой мозг старался анализировать сложившуюся ситуацию. В прошлый раз было озвучено, что мы идем охотиться на кабана, в новом приглашении этого не было. Название «Черная охота» наводило на мысль, что занятие это не совсем законное. Точнее, совсем не законное потому, что дичь в нашем случае — человек. Или человекоподобное существо. Я все еще надеялся на то, что мне показалось и это какая-нибудь обезьяна.
— Стреляйте, — крикнул Люциус.
Воздух рассекал свист стрел. Я тоже выстрелил, но моя стрела попала в дерево. Красное тряпье мелькало за деревьями, а наша группа кричала и улюлюкала, подгоняя добычу, подзадоривая друг друга. В крови плескались наркотики и адреналин, так что я не знал точно кажется мне все это или нет. Наконец одна из стрел поранила «зверя». На снегу осталась кровь, а добыча заметно сбавила скорость, так что вскоре мы стояли над трупом женщины, истыканной стрелами.
— Поздравляю, господа! — оскалился Люциус. — Пора отметить себя кровью добычи.
Он вынул одну из стрел и размазал кровь по своей ладони, после чего оставил кровавый отпечаток на своем лице. Остальные поступили так же.
— Твоя очередь, Гарри, — Люциус протянул мне окровавленную стрелу.
Пришлось повторить за ними, так что теперь мы походили на шайку полоумных маньяков. Флинт взвалил женщину себе на плечи, и мы отправились дальше. Вскоре мы вышли на небольшую поляну, где нас уже ждала Южная и Северная группа с точно такой же добычей. Позже к нам присоединилась Западная. У Паркинсона была перевязана нога, и он заметно хромал.
— Этот сукин сын воткнул мне в ногу стрелу… — прорычал он, присаживаясь на валун.
К нашей добыче положили крупного мужчину, завернутого в такие же красные лохмотья.
-… зато потом я попал ему прямо в глаз!
От волшебника к волшебнику снова начали гулять фляжки с напитком. Я смотрел на лица, с отпечатками ладоней, и думал о том, что как бы не развивались события дальше, человечину я жрать не намерен.
— Ну что ж, господа! — Малфой взял слово. — Пора поделить добычу.
Он извлек волшебную палочку и одним хлестким движением отсек голову у мужчины.
— Парки, ты заслужил, — он вручил голову Паркинсону.
Так же головы получили Нотт, Гринграсс и Флинт-старший, так как именно их стрелы нанесли смертельные ранения жертвам. Было разрешено забрать себе любую понравившуюся часть от тела, на память так сказать. Я не был склонен брать что-то, так как считал это просто огромной ошибкой. Если вдруг такой сувенир найдут в твоем доме, то само собой появятся вопросы о том, как он туда попал. Мы совершили преступное действие поистине огромной группой, и я не хочу, чтобы хоть что-то могло выдать мое в этом участие. Некоторые отрезали себе по пальцу от тел. Если не ошибаюсь, раньше в доме Блэков была одна вещь, сделанная из мелких косточек кистей рук. Что-то типа «ветерка» или подвески на люстру. Короче говоря я предпочел избавиться от этого, потому что артефактор не нашел ничего сверхъестественного в этой штуке, кроме того, что это были явно человеческие кости. Поступил я по-другому: от каждого тряпичного одеяния отрезал по ленте, сплел из этого браслет и нацепил на запястье.
Взрослые лишь ухмыльнулись, глядя на мои старания. Поразило то, что никто не воспринимал наше развлечение как преступничество, всем было весело и легко, как будто мы по лесу пикси гоняли, а не себе подобных.
— Кем были эти люди? — спросил я Люциуса, когда мы все устроились у костра жарить сосиски.
— Маглы, — ответил он.
— Почему именно маглы? — удивился я.
— А ты бы предпочел пристрелить волшебника? Или оборотня? — ухмыльнулся он.
К нашему разговору стали прислушиваться.
— Нет, конечно. Просто мне кажется это неправильным. Не честным.
— Что же в этом нечестного? — удивленно протянул он. — Мы охотимся так же как и они, без магии. Ну почти, по крайней мере в них не летят заклинания. Маглов много, в отличие от волшебников. Волшебных существ и того меньше. По-моему справедливо то, что мы возьмем несколько обычных маглов для своих нужд. По всему свету они теряются тысячами, умирают целыми пачками и эти четверо капля в море.
Я смотрел на этих людей, которые всем своим видом выражали полное согласие со словами своего Министра и не верил глазам. Для них человеческая жизнь не стоит ровным счетом ничего. Для них убить магла ради потехи — норма. Для меня нет. Убийство должно нести какой-то смысл, потому что если убивать только ради собственного удовольствия, можно стать монстром. Собственно среди самых настоящих монстров я и находился. Мне, человеку, выполняющему поистине ужасную работу, никогда не понять этих людей. Сдается мне, что моя первая «Черная охота» стала последней.