"P. S. S. S. Они извинились – можете и их со мной прихватить".
Удовлетворённо сложила листочек в трое, и, загадав желание, чтобы нас поскорее вытащили отсюда, и отпустила письмо вниз, в овраг. Листок мягко упал на пепел, словно на снег, но вот попадать не собирался.
– Эй! Это не по сценарию!– обиделась я, вспоминая, что в каждый сказке или книге записочки в любом случае попадали к этим... Спасателем.
И тут листочек... Словно утонул в пепле, и... С концами, да. Его уже не было видно.
– Я вам, Виктория, всегда говорил, что бы вы перестали читать свое фентези, и переходили к более возвышенным книгам,– галантно кивнул Алек.
– Запихните свои вежливость и возвышенные книги знаете куда, Александр Олегович?!– рявкнула озлобленно я. А потом закинула свою сумку на Алека, со словами: "Ты же джентльмен!" и, развернувшись на небольшой платформе, последовала по следам Кота и Лисы (а они были животными! Следы!) обратно к дубу.
Выхода все равно нет.
***
– На печке кто будет спать?– спросила Лиса.
– Я,– подняла я руку. Нет, ну а куда деваться? Я не виновата, что нам никуда и никак, и вообще...
– Я с тобой,– сказал Сенька. Кивнула. Мы с ним часто спали на одной кровати. Только вот, конечно, на печке не спали... Будет пополнение в коллекции.
– Угу,– Лисавета что-то прикинула в мозгу, и с уверенностью направилась в сторону шторки, за которой всегда пропадали, махнув нам рукой. Мы переглянулись, встали из-за стола (сейчас мы там просто сидели – кусок в горло не лез), и пошли сейчас ней.
Лиса ждала нас, а когда мы подошли, то увидели...
– Стена?!– воскликнул Ванюня так, словно это был отборный мат нашего родного языка.
– Из сосны. Прикольно,– оценил Сенька.
– Не очами смотри, а сердцем,– посоветовала Лиса, и демонстративно закрыла глаза. Пушистые, рыжие ресницы легли вниз.
Мы подозрительно переглянулись. Не, ну она серьёзно?!
Проблема подростков номер шесть – делать нечего, слушаемся и повинуемся взрослым. Модно, конечно, схитрить, но, как правило, не хороший там конец, да и исход вроде как летальный...
Я шмыгнула носом чисто по-русски, и закрыла глаза. Не знаю, что там делали мальчики, но тишина образовалась полная. Можно было услышать, как за этой самой стенкой Кот ругается... Слышно было глухо и отдаленно...
Когда я приоткрыла один глаз (а неча мне тут загадками говорить!), то Лисавета потянула руку к стене, и схватилась сейчас что-то. Я таки не поняла, что это было, но прокрутила она это в воздухе, словно дверную ручку, и... Стена открылась. Взяла, и как дверь открылась. И Ванюню... В затылок... Под мой в конец неприличный смех.
– А можно ещё раз?– невинно спросил Алек, аккуратно указав пальцем на шипящего ругательства Ваню и "стену".
Я залилась новым потоком смеха. А потом... Резко его прервала и уставилась в одну точку.
Вот это день. У Алека проблемы, у меня препод совсем с катушек слетел, попали все вместе непонятно куда, да и ещё и сожрать нас тут хотят! А Сеня! У него же на следующей неделе олимпиада, он готовился. А мы тут... Да и мама уже звонила, точно... А тётя Настя Алека прибьет вообще. В углу нам сидеть. До пенсии. Я правильно написала. Да и Ване тут не по себе, это уж точно... Ы-ы-ы, все плохо, плохо, плохо-о!!
– Вик?– позвал Алек, видя, что сейчас будет истерика.
Посмотрела на него.
– Что?– и голову наклонила.
– Все нормально, не переживай, – мягко сказал он. – Только вот не истери, ладно?
Шмыгнула носом, потому что уже слёзы подкатили к глазам... Потому что плохо все! И совсем! И...
– Ладно,– грустно ответила, понимая, что выпустить пар мне не дадут. Слеза таки скатилась, да.
– Да ла-адно тебе... Шоколадка с собой?
– Съели,– ещё грустнее стало. Очень грустно, вот прямо совсем.
Подумал.
Пораскинул мозгами.
Включил логику.
И интуицию тоже включил.
И в конце вот дошло-таки:
– Идем, обниму.
Да. Обнимашки вообще жизнь продлевают. И все продлевают.
Ну, я и пошла обниматься. Уткнулась носом в рубашку, и таки поняла, что вообще друзья у меня обалденные. Сенька-то ладно, он мой брат, ему деваться не куда, а вот Ванюня и Алек это совсем другое. Кто сказал, что дружбы между девочками и мальчиками не бывает. Я вас умоляю. С ними вот уже с первого класса – никто не шипперит, и вообще... Ну, как... Если быть вот прямо кристально честной с самой собой (а я ведь вообще честная, добрая, белая и пушистая, только нимба не хватает), то мне нравится Алек. То есть, и как друг, и как человек, и вообще, как парень. Но если быть ещё более кристально честной, я привыкла к таким отношениям, какие у нас есть – большего не надо. И так хорошо.
Последний раз шмыгнула носом, серьёзно так (а я очень серьёзная после истерики, да. Я теперь вообще всему миру кукиш покажу, и пошёл он лесом полем, а я вот спать на Печку пойду) вырвалась из обнимашек, и героически стерев слезу (слава обнимашкам, до истерики дело не дошло), уставилась на лапку Лисы, и... И вот я не знаю, откуда она взялась за что-то круглое у стены, словно за ручку двери. Типичной такой. Круглой. Взяла, прокрутила, и потянула на себя.
Дверь открылась, а я героично показала жизни кукиш...
Лиса в шоке. Парни в шоке.
Жизнь тоже... в шоке...