Люди, как я отметила ранее, были почему-то очень грустными. И я, не удержавшись, шепетом спросила у Варавы:
– Почему они такие грустные?
– Они должны радоваться, когда драконы сжигают селения, крадут девушек, и жгут их заживо? – спокойный ответ.
Я вздрогнула.
– Но почему же драконы до сих пор не сожгли это селение?
Русалка изящно шевельнула плечиками.
– Ими управляет ОН... Гхм.
– Может, вы уже объясните кто "он"? – нахмурился Алек.
Лицо Варавы вдруг стало очень виноватым. Таким, словно она сказала что-то, чего говорить не должна была.
– Кот вам о нем позже расскажет о нем,– немного строго выставила Яга.
Мы переглянулись, но промолчали. Хорошо. Пусть рассказывает. На этот раз он не отвертится.
Мы шли по улице, люди смотрели на нас, оглядывались и шептались. Да, это напрягало, но... Мне стало вдруг все равно.
Хранитель...
Почему-то остро почувствовала, что жителям этой земли он необходим. Почему люди должны страдать, когда где-то кто-то захотел чуть большего, чем имеет? Почему жизнь настолько не справедлива? Почему грызуться одни, а страдают другие? Разве это справедливо?
Мы прогулялись пока солнце не палило высоко над головами. Все молчали. Только один мальчик, бегавший за курицей, подбежал к нам, но увидев Бабу-Ягу ойкнул и убежал за юбку к матери.
Яга задумчиво посмотрела ему в след. Я не знала о чем она думает, что меня немного расстроило в тот момент.
– Вы не кушали. Пора идти к Дубу. – Немного строго бросила она, развернулась на невысоких каблуках и, опираясь на метлу, пошла обратно.
Я посмотрела на мальчишек. Настроение давно скатилось ниже плинтуса и продолжало сидеть там.
Мы двинулись обратно, потому же самому маршруту – поле, лес, поле. Дойдя до леса, Яга попращалась с нами, сославшись на важнве дела дома и в лесу (интересно, а она живёт в избушке с куриными лапами?), но очень многознаяительно добавила, что мы еще увидимся. Сенька нервно хохотнул, но мы очень воинственно кивнули, дабы не спорить со старшими. Дальше мы шли впетяром – мы и Варава.
Когда мы ворча ступили на поле, перед нами пронеслись (или даже протеклись?) несколько страшных красивых полосок. Больше было похоже на воду, которая в руках опытного мага и он ей играет, словно нитками.
– Стойте!– крикнула вдруг Варава, выстовив передо мной (я просто ближе стояла) руку. Остановились.
Вода (пока так буду это непонятно что называть) медленно начала спускаться на землю, а трава и земля сами раступились для неё. "Ниточки" переплелись и опустились вниз, на уже свободное место. И все. Легла кровавой рекой, через которую уже нельзя было пройти.
– Варава!– простонал Ваня. – Ну, и как мы теперь через ЭТО пройдём?!
Он указал двумя руками на красную реку, словно сам только что показал нам фокус, и требует срочных аплодисментов. И я даже чуть не похлопала, если бы вовремя не посмотрела на Вараву.
Неоновые глаза русалки были широко распахнуты, рот приоткрыт, руки безвольно упали. Вообще у меня этот вид вызвал не совсем приятные мысли и я представила как над нами появляется надпись "Приплыли". Картина маслом, да.
– Что случилось? – удивительно! Подумала я, спросил Сенька.
– Этого быть не может... – прошептал она, словно не видя нас.
– Ну, допустим, это уже случилось,– нейтрально сказал Ванюня. – И что нам теперь делать?
– Надо с Котом потолковать,– скорее-всего она просто разговаривала сама с собой, а мы давали наводящие вопросы.
– Варава, – позвала я, взяв ее тоненьку, аккуратную ручку. Холодная. Она была такой холодной. – Что происходит? Что это вообще такое?
Очень старалась, чтобы голос не держал от страха. Было очень страшно.
– Это.., – Варава сглотнула. – ... Это Смородинова река. Маленькая её часть.
– М-м-м..,– оценил Ванюня. – Круто... А в чем проблема?
– Проблема в том, что мы вряд ли сможем её перейти. Она..,– она осеклась. – Не важно.
– Но ты же русалка. Хвостик отрастила, вильнула им, и – хоп – в воду!– продолжал веселиться Рыжов. Я дернула его за рукав. "Что?" – спросил он беззвучно. "Ты совсем?!" – ответила так же. Он лишь самодовольно улыбнулся.
– Я вообще не знаю, кто разносит эти слухи с хвостами!– рявкнула Варава, оторвав взгляд от Смородиновой реки. – Но я уже его ненавижу!
– И как же нам теперь..?– спросил Алек, прочистив горло. Странно, что до этого он молчал.
Русалка грустно пожала плечами:
– Не знаю...
Я ещё раз осмотрела "речку". Смородиновая...
– А почему Смородиновая река?– спросила я Вараву.
– От слова "сморд", – ответила она. Я посмотрела на Сеньку. Такие слова вообще есть?
– Смард, скорее всего,– шепнул он, объясняя.