Что-то не очень у них получается. Может, помощь нужна? Я протиснулась между Чёлочкой и Светкой и вцепилась в край линолеума. Дело пошло гораздо веселее. Очень скоро от линолеума в коридоре не осталось и следа. Или вернее — только следы кое-где и остались. Когда оторванный линолеум был скатан в трубочку и перевязан бечевкой, настала очередь антресолей. Старая папина куртка, драный ватник, куски поролона, надувной матрас из моего далекого детства, наш походный рюкзак, фонарик, бабушкино пикейное одеяло и еще масса любопытных штуковин. Я и не знала, что у нас на антресолях хранится столько сокровищ!
— Люся! Фу! Отдай сейчас же рукавицу! — строго прикрикнула на меня Чёлочка и отняла честно добытый из общей кучи трофей. — Это тебе не игрушки. Мы едем в приют. Там собак спасать надо!
Собак? Я насторожила уши, боясь что-нибудь пропустить. Спасать собак мне еще не доводилось. Но если это так же весело, как спасать Чёлочку от ненавистной овсяной каши или искать подходящую бабушку для потерявшегося во дворе малютки, я согласна. Что такое приют и какая беда у них приключилась, я пока не знала. А потому, пораскинув мозгами, решила действовать наверняка. Если приют это что-то вроде детского сада, только для собак, значит нужно взять побольше еды и игрушек.
Удостоверившись в том, что все консервные банки аккуратно уложены в рюкзак, я приступила к сбору игрушек. Выцарапать теннисный мячик из-под дивана оказалось не так-то просто. Я давно заметила: у маленьких мячиков, в отличие от больших, есть одна удивительная особенность. Они как страшные непоседы вечно норовят закатиться в самые неподходящие места. Попробовав втиснуть морду в щель между стенкой и диваном, я чуть не стала жертвой этого плюшевого громилы, так и норовившего прищемить мне нос. Диван упирался, скрипел и ни за что не хотел уступать свою добычу. Наконец, изловчившись, я все же дотянулась до мячика лапой и выкатила его на ковер. Уф… Апчхи! Полдела было сделано. Оставалось теперь упаковать мячик во что-нибудь подходящее. Наглотавшись пыли и нафталина, усталая, но довольная, я притащила игрушку в коридор и аккуратно положила в пустую сумку, стоявшую у входной двери. Сумка была большой и явно требовала чего-нибудь еще. Розовый заяц, канатик-тягалка и пупырчатый крокодил отыскались без труда и очень скоро составили мячику компанию. «Вот Чёлочка обрадуется, когда увидит, сколько я всего насобирала!» — с гордостью думала я, бегая по квартире в поисках куда-то запропастившегося ежика-пискуна. Но Чёлочка вовсе не обрадовалась. Вытряхивая из сумки собранные мной игрушки, она ворчливо приговаривала:
— Ну ты, Люся, молодец! Ох и здорово ты это придумала!
Однако, судя по интонации, молодцом я в ее глазах вовсе не выглядела. Но чем была недовольна Чёлочка и почему собакам в приюте не нужны игрушки? Озадаченно почесав затылок и покрутив головой в поисках ответа, я снова помчалась в комнату в надежде откопать там что-нибудь подходящее. Пустая сумка в коридоре не давала мне покоя. Она взывала к моей собачьей совести. Ведь недаром бабушка, всякий раз угощая меня чем-нибудь вкусненьким, назидательно повторяла мне в детстве: «Помни, Людмила, с ближним нужно делиться. Это касается не только людей, но и собак». Если бы бабушка сейчас была дома, она бы наверняка нашла что подарить собакам из приюта. Ну хотя бы вот этот пуховый платок или меховую жилетку…
— Люся! Что ты делаешь?! Зачем тебе бабушкин платок? — не на шутку рассердилась Чёлочка, когда я появилась на пороге комнаты с платком в зубах.
Платок был у меня тут же отобран, а сама я была бесцеремонно водворена на место. Остаток сборов я просидела в своем углу, который мне велено было охранять. От кого, интересно? Неужели Ника опасалась, что они могут, увлекшись, нечаянно вынести из квартиры и угол?
Когда наконец вещи были упакованы, ботинки зашнурованы и молнии застегнуты, Светка критически осмотрела нас с Чёлочкой, подергала поводок, проверяя его на прочность, и, раздув для важности щеки, строго спросила:
— А намордник у вас имеется?
От возмущения я аж присела на задние лапы. Кому намордник? Мне?! Самой ласковой и дружелюбной в мире эрдельке? Вот уж дудки! Ни за что не надену! Зачем мне намордник? У нас во дворе каждая малютка знает, что Люся — добрейшей души человек, хоть она и собака. Я даже рычать умею только понарошку. И за штанины хватаю исключительно своих и исключительно к обоюдному удовольствию. Если уж на то пошло, намордниками нужно в первую очередь обеспечить блох. Они из живых тварей самые кусачие и зловредные. Скроив недовольную мину, я уставилась в уцелевший благодаря мне угол, решив на провокации не поддаваться.