Выбрать главу

— он был экспериментатором, ученым.

Сол пристально посмотрел на него:

— Я предлагаю — Сос.

— Сос-Безоружный, — произнес тот раздумчиво. Ему не очень-то нравилось, как это звучит. Но вариант был разумен, близок к первому его имени. — Чем я должен буду заниматься в обмен на это имя?

— Обучением, лагерем… Будешь строить империю, которую ты описал. Я хочу, чтобы ты сделал это для меня. Будешь моим думающим воином. Моим советником.

— Сос-Советник. — Это впечатляло, и звучало лучше. — Но мне не станут подчиняться. Мне нужен абсолютный авторитет, иначе ничего не выйдет. Вдруг начнутся распри, а я без оружия…

— Зачинщикам — смерть. От моей руки.

— Один только год, и имя — останется у меня?

— Да.

Ему показалось, что это похоже на вызов: проверить свои теории в жизни.

— Я принимаю предложение.

Они наклонились над столом, чтоб пожать руки.

— Завтра начинаем нашу империю, — сказал Сол.

— Я пойду с вами, — неожиданно подала голос девушка.

— Она снова хочет твой браслет, Сос.

— Нет. — Она растерялась, видя, как все ее намеки повисают в воздухе.

— Я не…

— Послушай, — строго напомнил Сол, — мне не нужна женщина. Этот человек отлично сражался, он сильнее многих, кто еще с оружием. К тому же он ученый, а я — нет. Тебе не будет стыдно носить его эмблему.

Она упрямо выпятила губу.

— Тогда я просто пойду, сама.

Сол пожал плечами.

— Как хочешь. Ты можешь готовить и стирать для нас, пока не найдешь себе мужчину. Мы ведь не навеки застряли на этой стоянке. — Он помолчал. — Сос, мой советник, это мудро?

Сос смотрел на девушку, не потерявшую прелести и в своей строптивости, стараясь не замечать манящей ложбинки ее груди.

— Не думаю. У нее чудная фигура и кулинарный талант. Но вздорная голова. Дай ей волю — все перевернет вверх дном.

Она метнула на него яростный взгляд:

— Я хочу получить имя, так же, как и ты! Благородное имя.

Сол грохнул кулаком по столу так, что виниловое покрытие прогнулось.

— Ты бесишь меня, женщина! Ты хочешь сказать, что данное мною имя не достаточно благородно?!

— Нет, мастер всех орудий, — она поспешно сдалась. — Только ты не мне предложил его.

— На, бери! — он запустил в нее браслетом. — Но мне не нужна женщина.

Озадаченная, но торжествующая, она подобрала тяжелую вещь и, плотно стиснув, приладила на своем запястье. Сол смотрел на нее, и ему было не по себе.

2

Спустя две недели, двигаясь по открытой местности на север, они достигли красных зловещих меток. Растительность и за линией была та же, но они знали, там мало животных и — ни одного человека. Представление о Больной земле связывалось с муками и ужасом. Даже те, кто выбирал смерть, предпочитали Гору — быструю, достойную кончину.

Сол в сомнении остановился у рубежа.

— Если здесь не опасно, то почему границу еще не убрали?

Сола нервно кивнула, не стесняясь выказать страх.

— Ненормальные лет пятьдесят уже не пересматривали карт, — ответил Сос. — Зону давно пора проверять заново, и скоро они придут и сдвинут границу вглубь миль на десять-пятнадцать. Я говорил вам, радиация постепенно слабеет.

— Ты говоришь, радиацию нельзя ни увидеть, ни услышать, ни почувствовать, — Сол все не мог решиться окончательно. — И при этом она убивает. Хоть ты и книги изучал, но по-моему тут какая-то ерунда.

— А может, книги врут, — поддакнула Сола, опускаясь на землю. За время трудного перехода мышцы на ее ногах окрепли, что не уменьшило ее женственности.

— И у меня были сомнения, — признался Сос. — Есть много вещей, которых я не понимаю, и много книг, которых я не имел возможности прочесть. Помню, в одной было сказано, что половина людей гибнет при 450 рентген, а комары могут выдержать до сотни тысяч и больше. Я знаю, что радиация измеряется в рентгенах, но не знаю, сколько радиации в одном рентгене, не знаю как ее вычислить. У ненормальных есть коробочки, которые щелкают при радиации…

— Один щелчок на один рент, наверное, — упростила Сола. — Если только в книгах все честно.

— Поначалу многое в них кажется полной бессмыслицей, но обвинить их во вранье я не могу. Радиация, как я понял, осталась после Взрыва и похожа на свечение гнилушек. Днем мы не видим их мерцания, но знаем, что оно есть. И если закрыть их от солнца руками…

— Гнилушки, — мрачно вымолвил Сол.

— Да, и представь, что их свечение так ядовито, что ты начнешь болеть, когда оно заденет. Ночью его можно обойти, а вот днем — беда. Оно невидимо и неощутимо… Вот и радиация так. Но она заполняет собой все вокруг землю, деревья, воздух…

— А как же мы узнаем, что ее нет? — В голосе Солы сквозило раздражение. Дымка пленительной наивности, которой она окружила себя в тот вечер на стоянке, уже улетучилась. Остались страх и усталость.

— Она одинаково губит и растения, и животных. В центре все вымерло, с краю — осталось. Нам нечего бояться, пока у растений нормальный вид. За линией должно быть несколько миль безопасной земли. Риск есть, конечно, но он оправдан.