– Нет, Аня. Я не то говорю… Ни в коем случае, я тебя ни в чём не обвиняю, малыш.
Его «малыш» режет как по-живому. И я рада, что в дверь кто-то настойчиво трезвонит. Милые соседи, как всегда, вовремя и в полной готовности. Просто спасают меня.
Глава 25
– Вот вы где! – Василина буквально влетает в мою квартиру и орёт на ребят. – Быстро сюда подошли.
– Что мама?
Она хватает за ухо Даника и грозно спрашивает:
– Кто стены разрисовал?
– Я, – берёт на себя всю вину Даник, а Вера начинает громко плакать.
Графский загораживает собой детей и раздражённо интересуется у Василины:
– Вы всегда так разговариваете с детьми?
– Всегда. А как мне их воспитывать? Они же на голову сядут.
– Мне так не показалось. Вполне себе милые ребята.
Вот и я говорю. Прикольные они.
– Что там они разрисовали?
Соседка не успевает ответить, потому что Вера начинает ещё громче рыдать.
– Ты ещё чего тут нюни распустила? – заметно нервничает их мамаша.
– Это я, мамочка, – хлюпает носом девочка.
– Не надо, Вера, – тут же закрывает её собой Даник.
– Надо. Не хочу, чтобы тебя мама наказала из-за меня.
Виктор снова обращается к ребятам:
– Так. Идите, забирайте свои булочки. Вера, большая конфета твоя. Мы свои уже съели. Молодцы, а теперь подождите маму в коридоре. Нам квартиру надо проветрить, а то вы простудитесь.
– Спасибо. Хорошо. Спасибо, – защебетали дети и быстро скрылись за дверью.
Виктор окидывает Василину ледяным взглядом и произносит суровым тоном:
– Значит, слушай сюда, соседка. Советую подумать о том, как ты будешь дальше воспитывать детей. Узнаю, что дети снова дрожат от одного лишь звонка в дверь – пинай сама на себя.
– Этакий ты крутой. Своих нарожай, а потом указывай, как мне их наказывать.
– Я ещё и с Антоном поговорю, – не унимается Виктор. – Я всё понимаю. За серьёзные проступки можно и наказать. Но не за рисунки и всякую мелочь, про которую они рассказывают.
– А обои испортить – это значит мелочь?
– Значит, купи, и повесь специальную доску на стенку. Пусть они развиваются и рисуют. Дети вырастут и улетят из гнёздышка. А ты будешь локти кусать, вспоминая, как наказывала их по пустякам.
– А то что?
– Не понял?
– А то что ты сделаешь мне?
– Я найду, что сделать. Уж поверь мне.
Василина двинулась на него с кулаками:
– Мажор поганый. Тебе всё можно? Да? Деньги карман жмут? А ты знаешь, как трудно прокормить эту ораву. И муженёк мой только и делает, что зыркает, как и ты, по бабам.
Тут уже я вступилась за Снегирёва:
– Да он кроме тебя никого не видит. Домой радостно бежит с работы каждый день. Тоже мне, выдумала.
– А ты завидуешь, Анька?
Так и знала, лучше молчать. Сделаешь доброе дело, а потом отгребёшь за это.
– Дети у тебя хорошие, Василина. Добрые, дружные, – поясняю ей.
Василина громко хмыкает:
– Доску? Они давно просят, только за что её нам купить? Ремонт вон никак доделать не можем. Скоро опять из детского сада придут проверять нашу семью.
– Давай, я куплю и подарю вам. Тем более Новый год скоро, – неожиданно предлагает Виктор. – Нет, сами и подарите. Дети обрадуются. А то всё наказать и наказать.
– Ты? – теряется Василина.
– И прораба завтра пришлю к двум часам. Пусть посмотрит, что ещё сделать надо в вашей квартире. Сниму одну бригаду на работе – они помогут.
– Что, правда?
– Правда, правда. Иди уже к детям, мамаша. Да поласковее там с ними.
– А чего при них не сказал всего этого? – прищуривается Снегирёва.
– Так ты же авторитет для них. Вот и оставайся главной. Наверное, нелегко их воспитывать. По мелочам только не надо детей мурыжить. Для этого хватает там… учёбы, возраст переходный.
– Спасибо, Виктор. Нам, на самом деле, очень помощь нужна.
– Пожалуйста, Василина.
– Ань, и ты прости меня. Дура я. Как есть дура.
– Всё нормально, Василина.
– А вы… это… вместе что ли?
– Неет, – быстро отвечаю я. – Дверь у человека захлопнулась.
Заметила, что Виктор в это время посмотрел на меня с сожалением. Может, мне показалось.
– А, точно. Мне Эрастовна рассказала. Я, кстати, против её предложения. Не хочу запираться на все замки. С собакой вообще тяжело будет заходить. Туда-сюда только двери открывай.
– Мы тоже против, – замечает Виктор. – Иди, Василина, дети ждут.
Как только я запираю замок за соседкой, Виктор тут же захватывает меня в кольцо своих рук. Я боюсь пошевелиться, а он втыкается носом в мою шею.
– Я готов исправиться, Аня. Больше никаких баб, – глухо произносит он.
Я кладу ладони на его плечи. Моё сердце бьётся, как бешенное. Я упираюсь спиной в дверь, а он врывается в мой рот. С нажимом и желанием. С голодным блеском в глазах. Крепко держит меня и вовсю хозяйничает во рту. Я сначала теряюсь, а потом хочу ответить ему, но подпрыгиваю от квартирного звонка.
– Ну, сколько можно-то! – справедливо возмущается Виктор, открывая дверь, оттеснив меня в сторону. – Вы кто?
Графский налетает на какого-то молодого парня, но тот невозмутимо тычет ему в нос какие-то документы.
– А, вы по замкам, – успокаивается Виктор. – Аня, подожди немного, я сейчас вернусь.
Я вбегаю в ванную и умываюсь холодной водой. Невыносимый жар охватывает моё тело. Что же делать? Больше невозможно противостоять ему. Теперь уж точно. Вопрос времени, где и как скоро это случится.
И заказ этот общий с Суздальцевыми не даёт мне покоя. Зачем он это делает? Графский же легко найдёт отличных специалистов, если ему это понадобится. Нет, надо с ним поговорить. Объясниться, наконец. Но смогу ли я потянуть начальника серьёзного департамента… члена правления?
Быстро принимаю душ, надеваю свежее бельё и снова натягиваю джинсы. Сушу феном волосы. Благо моя причёска позволяет быстро принять соответствующий обстоятельствам вид. Следом мою посуду, убираю со стола. Смахиваю от волнения несуществующие пылинки – совсем недавно сделала генеральную уборку перед новогодними праздниками.
Слышу, как открывается входная дверь.
– Ты что, не запиралась?
Я вздрагиваю, когда он обхватывает меня со спины:
– Разве в этом есть необходимость?
– Ты права, – смеётся Графский и щекочет меня за ухом. – Соседи на посту. Никто не пройдёт незамеченным.
– Мы уж точно у них на прицеле. Только повод дай.
– И дадим. Обязательно дадим, – запускает он руки мне под майку. – Ань, с Трофимом надо что-то решать.
– А что с ним решать? – пусть помается сосед, как я сейчас.
Пытаюсь унять дрожь в коленках, но она только усиливается.
– Ну, ты же понимаешь…
– А ты, прям свободен-свободен?
– Свободен, Аня. Не поверишь, хочу видеть только тебя.
– И что ты собираешься мне предложить?
– Аня, мы всё обсудим. Я знаю, что тебя сейчас волнует. Да что же это такое! Сколько можно нас тревожить?
Виктор открывает дверь. И глухо произносит:
– Привет.
– Привет, милый. Твой рабочий сказал, что ты находишься в этой квартире.
Я поворачиваюсь и сталкиваюсь глазами с красивой женщиной. Таких в коллекции Виктора я ещё не встречала. Она, безусловно, старше меня. Но выглядит отлично. Утончённая элегантная брюнетка. Вполне заслуженно отдаю ей первое место в списке для члена правления.
– Аня, познакомься – моя бывшая жена Аля.
– Ну, не притворяйся, не такая уж я и бывшая, – ласково поёт его жёнушка. – Витюша, ты забыл про наши осенние амстердамские каникулы? Так расскажи девушке.
Думаю, не стоит говорить ей, что мне очень приятно познакомиться. Не люблю лесть. Она поправляет ворот его рубашки и собирается поцеловать... Витюшу. Но он ловко уворачивается и выталкивает её за дверь.