Я поспешно вытер лицо полотенцем и выбежал из ванной.
- Машка! - рявкнул я. На кухне было пусто. - Мари Парижская! - ринулся я в комнату. Этот вопрос надо решить на месте. Сестра нянчиться со мной не станет, скажет, как есть.
Машка свернулась на моем диване клубком, закутавшись в мамин белый плед, и сладко посапывала. Я опустил руку с полотенцем в бессилии. Вот так всегда. Она делает, что ей заблагорассудится, а едва окажется нужна... Машка в дрёме подергала носом, пожевала губы и натянула одеяло на голову.
Я вернулся на кухню, помахивая полотенцем. Страх про странные секретные сады, которые пропали - что может быть глупее? Я мотнул головой и взялся за еще теплую ручку кофеварки. Терпкий черный кофе - вот, что нужно, чтобы прогнать глупости из головы. Мягко проливающаяся в чашку струя с божественным ароматом успокоила меня. Все как всегда, и всегда будет как всегда... Это просто нервы, Миша. Нервы. И стрессы.
Я присел за стол, облокачиваясь о стену, обнимая чашку пальцами и последний раз втягивая этот неповторимый запах в себя. Какой молодец тот отважный француз де Клье, что привез саженец кофейного дерева из Парижа на Мартинику. Он не испугался ни завистливого соседа, ни нападения тунисских пиратов, сохранил растение и во время сильнейшего шторма, и во время длительного штиля, когда на корабле не хватало пресной воды. Делился с саженцем своим скудным запасом. Раньше люди были настоящими людьми, несомненно. Именно благодаря де Клье кофе распространился по...
Мой блуждающий взгляд сфокусировался на Машкиных каляках. Я сделал глоток легендарного кофе де Клье и всмотрелся. Что моей сестре спать не давало? На листке бумаги плясали кружки, пересекаясь и убегая друг от друга. Те, что почти совпадали друг с другом, были подписаны "брак". Другие, сплетшиеся, как два кольца - "дружба". Место переплетений она закрасила. А стрелка к белым полям была подписана "Секретный сад". Странная девчонка. Голова ее забита пустыми идеями, которые не имеют в современном мире никакого применения.
Что она, вообще, хотела сказать этими кружочками?..
Я решил сосредоточиться на привычном кофе. Но, к моему огорчению, насморк вдруг снова дал о себе знать, и очарование запаха пропало. Я вздохнул и решил поискать какого-нибудь печенья в наваленных в углу коробках со снедью со старой квартиры. Мне казалось, что упаковка просто обязана заваляться. Ибо мне жизненно необходимо печенье, вот прям сейчас. Я погрузился в разгрузку продуктов, уходя от настойчиво жужжащих мыслей о пересекающихся кружочках и увядающих ромашках.
Оказывается, у меня и макароны есть. И гречка. А я хожу к соседу на яичницу, как бедный родственник. Как может сад увять, если идти по их теории, если мир человека живет, а умирает только с хозяином? Он сам это сказал.
- Апчхи! Компакт-диск... - за неимением полотенца на кухне пришлось брести в ванную сморкаться.
Жизнь моя прокисла давным-давно, и что с этим делать, ума не приложить. Это просто взрослая жизнь. Она обязана быть такой. Ведь правда?..
Кофе безбожно остыл, когда я наконец выудил пакет с затвердевшим овсяным печеньем. А дождь за окном печально скребся по стеклу. И я ничего не мог поделать - я просто сидел, подперев подбородок и понимая, что мой сад увядает на глазах. Мне же, по большому счету, все равно.
- К нам заходил бегемот? - материализовалась в дверном проеме Машка, протирая глаза, зевая и потягиваясь, а попутно кивая на плоды моего распаковывания коробок.
- Что это? - вместо ответа я ткнул в кружки.
- Теория, - с готовностью ответила Машка и уселась напротив, хватая мою чашку и поспешно отпивая, пока я не возмутился. Скривилась, отставляя: - Горький!
- Вот и не надо было лезть, - отобрал я чашку недовольно и демонстративно протер пальцами бортик. - Детям, вообще, кофе вредно.
- Где это ты детей увидел? - выпучила глаза Машка обиженно. Я усмехнулся в душе. Она всегда обижалась на "ребенка".
Я невозмутимо ткнул в нее пальцем и победно осушил чашку. Машка надула губы, накручивая локон всклокоченных волос на палец.
- Вот возьму и не расскажу ничего, - показала она на кружочки.
Я пожал плечами. Дразнить Машку - одно из моих любимых занятий. Никуда она не денется, ведь лопнет, если не расскажет.
- Взрослым знать о Секретных садах нечего, - буркнула Маша. - Я еду домой.
- Какое домой? - Вот уж ошарашила, так ошарашила.