- Компакт-диск, Маркиз! - заругался я, отпихивая кота и пытаясь почистить от противных волосков свою домашнюю одежду. Чихнул и разозлился вконец.
Машка захохотала и пояснила зависшему Гошке:
- Это наше детское ругательство - "компакт-диск". Мама запрещала говорить "блин", вот мы и выдумали свое - по форме похоже ведь... А почему Мишель думает, что вы читаете мысли? И при чем тут яичница? Кстати, меня Маша зовут, он сказал уже, а вас как?
- Гоша он, - пояснил я хмуро. - Он видит души людей. А те на это сердятся и его не любят.
- Это как? - не поняла Машка, проникаясь торжественностью, протягивая руку для знакомства. Гоша о чем-то думал, впав в транс, поди пойми, что у него там на уме.
- Ну-ка, быстро, пожал руку моей сестре, - приказал я парню, видя как Машкин энтузиазм превращается в неуверенность, и она готова опустить ладошку.
- Приятно познакомиться, Мари, - пришел в себя Гоша, с готовностью кивая и пожимая Машкину руку.
- Какая еще Мари?
А Машка расцвела.
- Именно Мари, - заулыбалась она, - как вы точно уловили этот момент... Пожалуй, я поняла, что это за вИдение души такое... Это же супер-пупер замечательно! А скажите тогда...
Сзади нас жалобно заскрипели замки, и из-за двери приглушенно раздалось возмущенное:
- Снова по ночам ходют!
- Анна Пал-на! - в ужасе воскликнул я, мгновенно забывая про обиды. - Бежим отсюда, Машка, скорее...
- Вы не успеете, - позвал Гоша вдруг, пригласительно распахивая дверь.
Машка закусила губу, оглянулась на меня вопросительно и скользнула в Гошину квартиру, загремев моими туфлями по цементному полу. Мы захлопнули дверь и прижались к ней по безопасную сторону, заслышав ругань Анны Пал-ны, что не успела нас поймать.
- Полицию вызову! - воскликнула она, не осмеливаясь заколотить в нашу дверь.
- До законного ночного времени два часа! - крикнул я в щелку, не удержавшись.
- Ироды! - взвизгнула Анна Пал-на с площадки. - Я на вас управу найду!
- Это я подам в суд за клевету! - насморк мне жутко мешал быть убедительно грозным.
- Съемщик! Вот нажалуюсь в ЖЭК, будет тебе жизнь-малина!
Я открыл рот, чтобы достойно ответить.
- Ну, хватит, Миша, - остановил меня мягко Гоша, возвращаясь к своему взрослому тону. - Это так по-детски.
- Или по-стариковски, - фыркнула Маша. Я оглянулся: моя сестрица уже по-домашнему присела на корточках по ту сторону от горы обуви и чесала разомлевшему Маркизу пузо. Вредный кот посматривал на меня с ленивым торжеством.
- Ну, вы только посмотрите, - всплеснул руками я, с каждым словом распаляясь все сильнее. Когда собственный голос вас предает и выставляет курам на смех, как-то не до спокойствия. И если эти куры - ваш малолетний сосед, младшая сестра и жирный кот, то спокойствия еще меньше. - На них всех! Издеваются тут над старшими...
- Как низко пали наши нравы, - передразнила Машка, сокрушенно качая головой. Цитирует меня, великого старшего брата. А с какой едкой насмешкой, а!
- Мстишь? - сощурился я угрожающе, но получилось что-то хрюкающее и невразумительное. Я топнул ногой.
- И мстя моя страшна, - Машка показала язык. Маркиз продолжал блаженствовать, только что язык не показывал. Гоша прислонился к стене коридора у двери, сложив руки на груди. Кажется, ему доставляло удовольствие наблюдать за нашей перепалкой.
Я поджал губы, просекая это, и приложился к глазку. Анна Пал-на несла дозор у своей двери.
- Мы окружены, - почему-то не смог я сдержаться от заговорщицкого шепота.
- Придется нам остаться тут, - притворно вздохнула Маша и села на пол, облокачиваясь на стенку. - Мама все равно ночь работает, я не тороплюсь... Гоша, вы ведь не против?
Гоша посмотрел на нее, наклонив голову вбок, словно думая о чем-то. Потом пожал плечами:
- В домино хотите сыграть?
- Я бы съел яичницы, - хмуро заметил я, вспоминая свое пустое кресло, брошенного Холмса и неприготовленные бутерброды.
История третья. Все -- люди Дождя
Мы сидели на Гошином диване, единственной поверхности, пригодной к сидению во всей мелкой комнате, такой же творчески беспорядочной, как и кухня. Машка - тыкая экран телефона бесцельно, я - считая пятна на потолке, Гоша - лаская голову Маркиза, влезшего ему на колени и время от времени хлещущего мои бедные черные штаны своим белым лезущим хвостом. За окном шумел ливень, лампочка нервно подрагивала, если бы не светящиеся гирлянды на стене, было бы совсем грустно. Прикрытый ноутбук загадочным светом манил к заваленному фантиками и стаканами столу.
Разговор не клеился. И яйца, как назло, в холодильнике Гоши закончились. Мы терпели бедствие на диване и не знали, что говорить. Домино Гоша куда-то засунул и быстро отказался от попыток его найти среди местного барахла, когда я мрачно пошутил про бедлам в его комнате. Замкнулся и сел в уголок, а Маркиз мстительно отвлек его внимание от нас. Нам с Машкой ничего не оставалось, как сесть рядом и делать вид, что так и надо.