Двадцатилетний юбилей отметили весело и с размахом на даче Мельниковых. Анька визжала на всю округу, когда родители вручили свой подарок:
— Любимая наша дочь, — начал отец, — в последний год ты доказала, что повзрослела, и мы решили, что пора тебе жить отдельно. Поэтому мы дарим тебе квартиру, — и протянул ошарашенной имениннице ключи. Аня, визжа, повисла на папиной шее, обняла маму, досталось и брату. Правда, улыбка несколько померкла, когда отец закончил: — Это отличная квартира, да и Вадим сможет присмотреть, — челюсть дочки упала, а брат добил:
— Конечно, присмотрю, — ехидно улыбнулся, — жить будем в одном доме, систер, ты через два подъезда от меня.
Анька так и села мимо стула. Одно дело — периодически доставать брательниковых девиц, и совсем другое — жить под его надзором. “Через два подъезда все же лучше, чем на одной площадке”, - успокаивала себя Аня. — “Да и по делам фирмы часто уезжает. А вечеринки — ура!”. Девушка уже предвкушала, как будет круто веселиться в собственной квартире.
Новоселье праздновала в два захода: сначала школьные и институтские подружки, потом Алла, Мила и Инна. Вот с подарка рыжей чертовки все и началось. Хотя, началось все немного раньше.
— Анька, у нас для тебя подарок, — загадочно начала Алла, осматривая отличную однушку: светлую, просторную. Родители даже ремонт сделали, осталось только мебель по вкусу выбрать.
— Алочка, от вас уже были подарки, — удивилась Аня. Эти партизанки, вступив в сговор с родителями, подарили нужные в новой самостоятельной жизни мелочи.
— Фигня, — отмахнулась рыжая, плюхнувшись на новенький диван. — Подушки, шторы и подобная ерунда, разве это подарки на первые двадцать лет?
— Почему первые? — не поняла Мельникова.
— Потому что лет до тридцати можно на них и остановиться! — пояснила Алла.
— В общем, это Алкина идея, если что, — “сдала” девушку Инна. — Я была против, но ей удалось перетащить Милу на темную сторону.
— Инка, выдохни! Весело будет! Мне тоже интересно, — Мила была за приключение.
— Так, колитесь уже! А то я нервничать начинаю! — поерзала в кресле Аня. Уж больно вид у подруг был невинный, а то вызывало подозрения.
— В общем так, я тут щас сваливаю на пару неделек в командировку, — начала Алла, — а вот когда приеду, мы вчетвером пойдем на мужской стриптиз! Круто, правда?
— Ээээ… да, — слов у одаряемой не нашлось.
По ночным клубам Аня ходила, почему нет? Сейчас реже, но все же протанцевать до утра, этого душа требовала. А вот как-то на такую программу еще не попадала. Но если Алла что-то задумала, остановить этого огонь невозможно. А пока же подходила к концу вторая неделя самостоятельной счастливой жизни — музон на полную, танцы до упаду. Каникулы же, да и под ней квартира давно пустует.
Дом заселялся людьми вполне себе уровня доходов выше среднего, на парковках — солидные автомобили, никаких дворовых хулиганов. Кусочек Европы внутри родного города. Тем удивительнее было увидеть ярко-красный жигуль возле подъезда, перегородивший вход.
— А этот хлам тут откуда? — Анечка искренне не понимала, зачем покупать такое, лучше уж на такси ездить. — Какому недоумку пришло в голову старый рыдван выкрасить в жуткий цвет? — пробравшись на дорожку к подъезду, пнула мешающую машину по колесу. — Ууу, понаставили тут всякое хламье!
В этот момент над ухом раздалось недовольное:
— Девушка, вас не учили не трогать чужие вещи?
Вздрогнув, Аня подпрыгнула, едва не подвернув ногу на высоких каблуках. Настроение и так было паршивым: сначала главбух едва не довела до нервного срыва — старая карга считала, что дочурку шеф сунул к ней с целью подсидеть, потом нынешний типа парень Пашенька сказал, что “хочет остаться друзьями”. На этом злоключения не закончились. Решив пройтись через парк, чтобы немного успокоиться из-за карги (Пашенька был послан далеко сразу и навсегда), купила любимое мороженое, но два подростка-балбеса на великах едва ее не задавили. Испугавшись, заляпала мороженым любимое нежно-зеленое платье. Так и шла до дома с огромным пятном. И теперь вот ЭТО! Красный монстр, перегородивший подход к подъезду.
— Нечего оставлять эти вещи где попало! — чтобы высказать это нахалу, пришлось задрать голову. — Понаставят тут всякие рыдваны, приличным людям не пройти!
— Извинитесь, и мы разойдемся, — брюнет, сложив руки на груди, зло сверлил ее взглядом. Да, дом для людей с достатком и их деток-мажоров, но мелкая явно хамит. А Костя такого не любил.