— Доброе…э утро, — поздоровался с охранником на входе. — Я за одной буйной девицей. Мелкая такая, кудрявая.
Тот понимающе кивнул и проводил в комнату охраны, где на стуле сидела его сестра собственной персоной, бросая грозные взгляды на служащих клуба. Губы пожаты, руки скрещены на груди, вид воинственный до невозможности.
— И что? — пыхтела она. — Я просто хочу потанцевать! Понапридумывали идиотских правил! Мне восемнадцать через месяц всего. О, Вадя, — радостно улыбнулась брату. — Я всего-то хотела потанцевать, а они обещали ментам сдать.
— То есть нос у моего сотрудника разбился сам собой? — приподняв бровь, спросил мужик, сидящий за столом.
— Конечно, — Аня сделала невинные глаза. — Как бы я смогла справиться с таким бугаем? — не моргнув глазом, нагло врала.
Вадим, оценив положение, достал из портмоне несколько купюр, извинился за беспокойство и потащил сестру на выход, пока та не натворила что-нибудь еще.
— Пока, мальчики, я еще вернусь! — и прозвучало так кровожадно, что брат посильнее ухватил ее за руку. — Вадик, они сами виноваты.
— Сейчас сядем в машину и поговорим, — рявкнул тот, таща ее по коридору.
— Вот теперь рассказывай, почему я среди ночи вытаскиваю тебя из клуба в таком виде? — брат сел за руль и завёл машину. В этот раз сестрица превзошла сама себя — туфли на платформе, колготки в сеточку, красная мини-юбка, яркий топик, и столько макияжа, что понять возраст невозможно. — Ну, что натворила и почему разбила нос охраннику?
— Я не специально, — Аня вздохнула. — Мы с подружками устроили девичник, и я проспорила, что попаду в этот клуб. Теперь, вот, не знаю, отдавать им по тысяче или нет? — постучала пальчиком по губам. — Ведь формально в клуб я попала все-таки. Нет, а что? — она развернулась на сиденье. — Уговор был какой? Что я пройду в клуб. И я прошла! Ну пусть только в комнату охраны. А классный прикид придумали, правда? — Аня уже улыбалась. Она весело провела время, совсем не думая, что трем несовершеннолетним девицам нечего делать не только в клубе, но и ночью на улице, кроме как искать приключения.
— Дорогая сестрица, — Вадим вцепился в руль, чтобы не надавать нахалке по шее прямо на ходу, — неделю до возвращения родителей ты живешь со мной. Хватит, навеселилась.
Анька отвернулась к окну и надулась как мышь на крупу. Ничего она такого особенного не делала, всего-то пару раз устроила пати. Шумновато немного, но кто спит в ночь на воскресенье в полночь?
— Не хочу, — обиженно буркнула. Надоел контроль зануды братца, даже родители меньше на мозги капают. Все подружки уже перецеловались, а некоторые и дальше зашли. Одна она как белая ворона, и не потому, что робкая, а потому что есть Вадим, распугавший всех поклонников. — Не поеду к тебе! Там опять, какая-нибудь… куколка, — повернувшись, совсем по-детски показала язык.
Брат закатил глаза. Вечно сестра была в контрах с его подругами, так что приходилось держать их друг от друга подальше, потому что мелкая пакостила только так. Приклеенные суперклеем туфли это просто цветочки.
— Анечка, радость моя, — Вадим старался держать себя в руках, он понимал, почему она бунтует, но ничего поделать с собой не мог, — давай вот месяцок потерпим, ты станешь совершеннолетней и я от тебя отстану.
— Сразу парня заведу, — мечтательно протянула та.
Вадим вздохнул. Парня рядом с сестрой будет вынести тяжело, потому что те, которые нравятся ему и родителям, категорически не нравятся Аньке. Ей все подавай подозрительных типов. Запарковавшись во дворе, заглушил машину.
— Прибыли. Не пугай Оксану, — попросил неугомонную.
— Оксану? Нет, Оксаночку пугать не буду. Миленькая куколка, — сказано было так сладко, а взгляд был такой невинный, что сразу стало понятно — Оксане лучше уйти.
Поднявшись на лифте на нужный этаж, погремел ключами, открывая дверь. Аня первой вломилась в квартиру, заорав:
— Оксана, привет! — Вадим потер ухо, голосок у сестренки громкий. — Как дела? — продолжала орать она. — Чай пить пошли! Сушняяяк!
Громко сбросив ужасные копыта, потопала на кухню. В холодильнике у брата всегда есть что-нибудь вкусненькое.
— Оксана, так ты чай будешь или нет? — Вадим вздохнул, дело к четырем утра, конечно, самое время для чая.
— Ты чего горланишь как торговка в базарный день? Аня, веди себя прилично, — брат стоял, уперев руки в бока. — Утро, люди спят, — попытался усовестить сестру.