— Чего ты задумала? — спросила она.
— Кать, не знаю, что из этого получится, у Тохи сильная аллергия на жасмин…
— Думаешь, они сейчас обе обрызгаются и подвалят к нему? — я пожала плечами.
— Я тебе, что, экстрасенс? Откуда я знаю. Но было бы здорово если бы он стал корчиться в припадках, задыхаться. А затем на экране бы появилась я и героически спасла бы возлюбленного, а потом бы увезла пострадавшего домой на чёрном коне…
— Между прочим, Светка замужем за каким-то дохликом, но богатищем хмырём. Видимо гормоны молодости не унимаются, природа требует мужика и она частенько выходит на охоту. Сегодняшняя её дичь — Антон. Не думала, что ты такая ревнивица, Лиска! — подколола она.
— Я?! Да ну! Не ревную я, — через паузу добавила, — Просто зарэжю и всё.
— Сейчас мы пройдём мимо них и где-нибудь затеряемся, откуда и будет наблюдать. Если понадобиться, то я подсоблю, чтобы девки разбавили его одиночество.
Антон продолжал стоять со Светой, и вертел головой выискивая то ли официанта с шампанским, то ли музыкантов, чтобы спеть даме серенаду.
Две цыпы крутились неподалеку и нам просто оставалось дождаться подходящего момента для эпической сцены.
И вот, наконец, Светик покидает Антона, видимо нужда заставила. А он остаётся одиноко стоять и крутить по сторонам башкой.
— Катюнь, веди баб к нему! Не знаю как, хоть волоком тащи. А я пойду проведаю: не потонула ли она случайно в унитазе. Вдруг помощь нужна. Когда сплавишь Антону этот жасминовый букет, то топай ко мне, вдруг мне понадобиться твоя помощь.
Аккуратненько, по стеночкам, смешиваясь с толпой, я незаметно покинула зал. И все же выглянула из угла — 'оружие' уже было на подходе. Догулялся, ты, дорогой мой. Теперь у тебя будет аллергия не только на цветочки, но и на настырных баб. При каждой встречи с ними тебя скрутят тошнотворные спазмы. А они наверняка были непрочь скрасить его одиночество своим присутствием.
Сейчас я этой хищнице клыки-то и повырываю к чертям собачьим.
Я потихонечку открыла дверь и заглянув увидела Светика в дамской комнате, она припудривала свои румяные щёчки и одновременно разговаривала по телефону:
— Ну, пупсик. — сюсюкалась она с ним, — Нам с девчонками тут так весело. Давно не виделись, ну можно я задержусь. И у Таньки заночую, чтобы так поздно домой не ехать, так безопаснее. — Антошика окрестили "Танькой".
— Ложись спать, не жди меня…
Не обижайся, мы с девчонками давно не встречались. — тянула она как провинившийся ребёнок.
— Целую, пупсик… Угу, и я скучаю.
— Идиот! — яростно процедила через зубы, закончив разговор.
Она так была увлечена "пупсиком" и макияжем, что совершенно не обращала внимание на мое присутствие.
— И чего он нашёл в той сопливой малявке? — спросила она у своего отражения в зеркале и зашла в кабинку.
Я решила не устраивать скандальных сцен, шантажировать тем, что найду и трахну её пупсика и ни в коем случае никаких драк — это непристойное поведение для леди.
Всё, что было нужно — так это охладить её пыл в прямом смысле слова и изолировать её от общесва. Зайдя в первую от выхода кабинку, встав ногами на унитаз, держа на головой балеро, я поднесла зажигалку к датчику пожарной сигнализации.
И не успев покинуть кабинку, через несколько секунд начался дождь.
— Ааааа! Твою мать! — услышала я закрывая за собой дверь и не забыв выключить за собой свет.
И мне тоже досталось — я успела немного намокнуть, покидая место преступления. Но Светику досталось хорошо, она не успела же сразу убежать — собраться не успела, как-никак наша королева бала восседала на керамическом троне. Чтобы она и дальше наслаждалась своим одиночеством я подпёрла шваброй дверь. Думаю, нескоро спохватятся в поисках пропажи.
Ну а в зале, как и следовало мне ожидать, покрывшийся красными пятнами Антон жадно глотал ртом воздух. Девушки не впонятках прыгали вокруг и махали перед его лицом платками, ещё сильнее развеивая аромат жасмина. Его глаза были стеклянными и он, сидя на стуле, задыхался. Моё сердце пропустило удар и я задрожала от волнения и переживания. Что я натворила? А вдруг он умрёт?
— Пошли вон, дуры. — зашипела я, отталкивая их от бедняжки. — Уйдите отсюда!
— Ли-саааа, — я схватила его за руки и не знала, что делать дальше.
— Прости меня, — слёзы лились рекой, когда я говорила ему предсмертную прощальную речь. — Антон, я такая дураааааа.
— Даааа, — он ещё воспринимал окружающий мир и понимал о чем говорят.
— Антон, ты меня слышишь? Скажи что нибудь! — отчаянно трясла его.