Я аккуратно провел пальцем по маленьким пальчикам на руках. Что же будет с принцессой?
- Мы можем найти другого ребенка, - предложила Марина. - Для девушки будет тяжело признать...
- Нет, - отрезал я. - Если возможно, отмойте ребенка и запеленайте. Она должна знать правду.
- Унести его? - напоследок спросил Хотаббыч.
- Нет, только приведите в порядок.
Все время, пока в палате убирались, я рассматривал свои окровавленные руки. Сил подняться, и отмыть их просто не было. Я пытался представить, как отреагирует Марина, но каждый раз закрывал глаза, стараясь как можно дальше отодвинуть этот момент.
Когда с уборкой было завершено, а мой ребенок аккуратно лежал на кровати, я все же отмыл с себя кровь и сменил халат.
Марина пришла в себя спустя несколько часов. Она медленно открыла глаза, и какое-то время смотрела в потолок. Я не решился даже пошевелиться.
- Он мертв? - тихо спросила она, и я понял, что пришла в себя она намного раньше, просто не давала знать об этом.
- Да, - ответил я, поднявшись. - Наш сын мертв.
- А почему я жива? - посмотрела она на меня.
- Потому что я так захотел, - так же безразлично ответил я. - Через два дня ты сможешь вставать, и мы похороним его.
- Нет, - отрезала девчонка, закрыв глаза. - Кримируем. Я не люблю кладбище. Там не место моему ребенку.
Я не стал показывать ей сына. Незачем.
Девчонка все два дня отказывалась есть, пить и говорить.
Она постоянно лежала с закрытыми глазами, а если открывала их, то сверлила потолок.
Пришло время выписываться.
Я арендовал небольшой дом неподалеку, куда её и повез сразу после кремации. Там она впервые заплакала, увидев ребенка, но то были всего пара слезинок.
Уже в доме, сжимая сосуд с прахом, она спросила, где ей можно лечь и закрывшись в комнате, снова отказалась есть.
Я ходил по дому, раздраженный этой ситуацией. Так не должно быть.
- Марина, открой дверь, - все же решил я вправить ей мозги.
- Уходи, - ответила она.
- Если не откроешь, я выломаю дверь, - вновь постучал я.
До вечера я ходил, злился на самого себя и на девчонку, пока раздражение не достигло своего пика. Выбив с ноги дверь, я подскочил к ней и, схватив за плечи, хорошенько встряхнул, совершенно забыв про шов.
- Что с тобой происходит?!
- А с тобой? - спокойно посмотрела она мне в глаза, лишь поморщилась слегка, коснувшись живота.
- Ты должна есть, должна пить, должна мать твою, хотя бы плакать!
- Я не хочу есть, - оттолкнула она меня и поднялась с кровати. - Я не хочу пить. И не хочу, мать твою, плакать. А теперь, дай мне побыть одной.
- Нихера я тебе не дам больше! - схватил я её, заставив смотреть себе в глаза. - Ты не одна здесь пострадавшая! Я своими руками доставал из тебя нашего мертвого сына! Я не виноват, что он умер и ты тоже не виновата! Так бывает! Я тебе жизнь подарил, и ты должна жить, дура! Понимаешь?!
- Сам дура! - вырвалась девчонка. - Я не просила дарить мне жизнь ценой всех тех, кого пришлось убить!
- Я их убил, потому что не мог убить тебя!
- Почему же?!
- Да потому что я люблю тебя!
Глава 19. Она.
Паша схватил сосуд с прахом и выскочил из комнаты. Захлопнув входную дверь, он с визгом шин сорвался со двора.
- Любишь? - моргнула я, наблюдая, как закрываются ворота. Мне показалось? Такого ведь не может быть...
Кому я нужна такая?
Впервые его таким вижу. Паша просто ляпнул со злости. Он просто вне себя вылетел из дома. Мое сердце сжалось, в предчувствии чего-то нехорошего.
Хотя для меня вряд ли может быть хуже...
Все, что произошло ранее, было чем-то нереальным.
Я больше не хотела все это помнить.
Хотела забыть и больше никогда не знать своего прошлого, как после потери памяти. Но, разве такое возможно?
Я улыбнулась. Возможно, если меня вновь похитят, захотят изнасиловать и, найдя уродливый шрам, просто пробьют голову битой...
Хоть какая-то польза от моего уродства.
Изучая небольшой домик, я попыталась прогнать все плохие мысли. Паша любит маленькие, но уютные дома. Здесь светло и чисто. Несколько спален, небольшой кинозал на чердаке. Там я задержалась, очень уютное помещение. Раньше я таких красот не видела никогда. Жила в старой хрущевке, а когда перебралась в заказник, была на седьмом небе от счастья. Все новое и красивое.
Первый этаж уместил просторную гостиную и кухню. Этот дом чем-то напоминал Пашину лачугу у озера.
Паша...
Он зол на меня за рождение мертвого сына, за то, что я закрылась в себе. Да ему пришлось убить всех своих друзей!
Все из-за меня. Разве можно любить такую?
Сев на диван, я уставилась на стрелки часов. Почти два часа ночи, а его все еще нет. И в три Паша не пришел. Не пришел он и утром.