Лев Николаевич Гумилев
Соседи хазар
Условные обозначения
Карта 1. Волжская Хазария в VI–XIII вв.
В 1960 г. во время рекогносцировочного маршрута в дельту Волги наше внимание привлек бугор Степана Разина в Зеденгинском районе. На вершине бугра была найдена керамика и погребение хазарского времени. Организованная в 1961 г. экспедиция произвела детальную разведку могильника с зачисткой отдельных участков. Это оказалось не только своевременным, но даже несколько запоздалым шагом, так как местное население все время то ищет клады, по преданию, закопанные здесь Разиным, то берет глину вместе с костями для кирпичного завода, то выкапывает кости и сдает их в утиль. Таким образом большая часть могильника уничтожена. Однако даже остатки его, обнаруженные нами, превзошли все ожидания.
Бугор Степана Разина — один из многочисленных бэровских бугров дельты Волги. Абсолютная высота его вершины минус 4,6 м, а подножия — минус 20 м. Современный урез воды в речке Подразинской минус 24 м. Следовательно, в эпоху трансгрессии Каспия, в XIII–XIV веках, волны моря едва омывали бугор, но все же делали его островом, так как глубины вокруг него равнялись 4–5 м.[1] Зато в период низкого стояния Каспия, т. е. в I тысячелетии н. э., равнина восточной дельты была покрыта роскошной луговой растительностью и кочевникам ничто не мешало использовать ее для зимовок.[2] На основании этих посылок мы вправе были сделать вывод. что могилы на бугре датируются не позднее чем XII веком, что и подтвердилось в ходе работ.
Время и люди сильно деформировали абрис бугра. Восточная часть его срезана во время добычи глины для кирпичного завода. Прочие стороны оползли, и только вершина бугра сохранила первоначальные очертания миниатюрного плато, поросшего редкими колючими кустиками — типичный ландшафт полупустыни. Гумусный слой отсутствует. Его заменяет супесчаная пыль, под которой идет слой сухой, очень плотной супеси мощностью до 20 см, иногда прерывающейся или утончающейся. Ниже — материк, мягкая супесь.
Все находки связаны с твердым серым слоем; и даже когда они лежат в материке, их верхняя граница касается горизонта твердого слоя. Ряд зачисток показал, что полы бугра состоят из материковой супеси и лишены остатков костей или керамики. Все находки были сделаны на верхней части южной половины бугра.
Работами 1961–1962 гг. на поверхности бугра вскрыто 20 погребений: четыре трупосожжения, которые мы считаем тюркютскими;[3] четыре расчлененных костяка, похороненных сидя, в двух случаях сопровождавшиеся погребением женщины со смещенными шейными позвонками. Эти погребения мы относим к телесцам;[4] пять погребений, которые мы считаем хазарскими;[5] три погребения казахов XIX века: одно погребение в подбое и одно — с конем.
Остановимся на двух погребениях, раскопанных Хазарской экспедицией в 1961 г., аналогии к которым находим далеко за пределами дельты Волги.
Особое внимание обращает на себя скелет в восточной части могильника. Он ориентирован на ONO (азимут 75), лежит на спине, руки вытянуты вдоль тела, ступни ног отсутствуют, но следов обрубленных костей тоже нет. Костяк был засыпан рыхлой влажной землей. Такая консистенция земли возможна только при медленном заполнении подбоя. Действительно, контуры могильной ямы прослежены в северо-западной части раскопа, против правой ноги скелета. Подбой был сделан с юго-запада. В изголовье скелета лежит, как обычно, крестец барана; справа, от головы до бедра — узда железная, очень плохой сохранности; седло-подушка, кожаное, обшитое костяными пластинками; сабля с ручкой под углом к лезвию, в деревянных ножнах желтого цвета; стремя круглое, железное. На поясе железный нож с деревянной ручкой.
Могилы с подбоем, кроме древнемонгольских[6] и сарматских,[7] отмечены К.Ф.Смирновым в предгорном Дагестане и датируются хазарским временем.[8]
Обнаруженное нами погребение по ориентировке, обряду и сохранившемуся инвентарю можно отнести к этой группе памятников, широко представленной на Северном Кавказе. Форма стремени и отогнутость ручки сабли заставляют считать наше погребение ранним в пределах допускаемых датировкой всей культуры, т. е. отнести его к VII–VIII векам.[9]
Железное стремя появляется в Азии в V веке. Круглая форма с расширением соответствует мягкой обуви, которую носили тюрки VI–VIII веков.[10] Такие стремена в VII веке были распространены от Центральной Азии до Венгрии.[11] Они резко отличаются от салтовских стремян с прямой подставкой, удобных для обуви с твердой подметкой.[12] Равным образом слабо изогнутая сабля с отогнутой ручкой является переходной формой от меча к сабле и датируется эпохой, когда на востоке господствовали тюрки, а на западе хазары.[13]
Седло без деревянного каркаса и для VII века было весьма несовершенно. Кочевники в VII веке умели делать седла, формы которых удержались до XX века. Это обстоятельство заставляет предположить, что тут мы имеем дело с всадником, но не с кочевником, и на этом основании согласиться с М.И.Артамоновым, приписывающим всю эту группу сходных памятников барсилам, современникам и близким родственникам хазар.[14] Барсилы впервые упомянуты Феофилактом Симокаттой как одно из северокавказских племен, подвергшихся нападению аваров,[15] и в «Армянской географии», которая локализует их «на острове» в дельте Волги, где они укрывались от хазар.[16] По ранним сведениям, барсилы и хазары — два разных народа, а по мнению авторов Х века — близко родственные племена.[17] Наши находки показывают, что обряды погребения у барсилов и хазар различный и это обстоятельство позволяет высказаться в пользу ранних источников.[18]
В этой связи уместно привлечь сведения из восточных географических сочинений VIII века, которые до сих пор оставались вне поля зрения историков Юго-Восточной Европы.
Мы имеем два документа: китайский, переведенный Лю Маоцзаем,[19] и тибетский, изданный и переведенный Ж.Бако[20] и комментированный Дж. Клосоном.[21] В первом дается перечисление племен, которые китайский географ VIII века считал потомками хуннов. Из них на берегах реки А-де (Итиль) он помещает Хо-дие (?!), Хо-цзе (хазары), Бо-ху (барсилы), Пи-цзень (печенеги)… Суба (сабиры), Иевей (?!), Го-ти (готы) и др. Интересующие нас Бо-ху не болгары, потому что последние перечислены ниже отдельно, в группе народов, живущих «восточнее Фулинь» (Византии), и названы «Бэй-джу» (болгары) и «Эн-гу» (оногуры). Тождество последних устанавливается путем их локализации в одной группе с А-лань (аланами) и Хунь (финнами). В тибетском документе[22] мы имеем описание тюркской страны Буг-чор,[23] в составе которой находятся двенадцать племен,[24] подчиняющихся тюркскому хану.
2
Алексин А.А., Гумилев Л.Н. Каспий, климат и кочевники Евразии // Труды Общества истории, археологии, этнографии. Казань, 1963.
5
Гумилев Л. Хазарские погребения на бугре Степана Разина // Сообщения Государственного Эрмитажа. Вып. XXVI. 1965.
7
Сорокин С.С. Среднеазиатские подбойные и катакомбные захоронения как памятники местной культуры // Советская археология. Вып. XXVI. 1956. С. 91–117.
8
Смирнов К.Ф. Агачкалинский могильник — памятник хазарской культуры Дагестана // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. Вып. XXXVIII. 1951. С. 113–118; Артамонов М.И. История хазар. Л., 1962. С. 311.
9
Корзухина Г.Ф. Из истории древнерусского оружия XI в. // Советская археология. Вып. XIII. С. 75; Мерперт Н.Я. Из истории оружия племен Восточной Европы в раннем Средневековье // Советская археология. Вып. XXIII. 1955. С. 160 и сл.; Arendt W. Turkishe Sabel aus dem VIII–IX Jh. // Archaeologia Hungarica. XVI. 1935. P. 48–68.
10
Киселев C.B. Древняя история Южной Сибири. М., 1951. С. 518; Гумилев Л.Н. Статуэтки воинов из Туюк-Мазара // Сборник Музея антропологии и этнографии. Т. XII. Л., 1949. С. 234.
12
См.: Сорокин С.С. Железные изделия Саркела — Белой Вежи // Материалы и исследования по археологии СССР. N 75. С. 137, 148–150.
13
Артамонов М.И. История хазар. С. 454; Плетнева С.А. Печенеги, тюрки и половцы в южнорусских степях // Материалы и исследования по археологии СССР. N 62. С. 169; Корзухина Г.Ф. Из истории древнерусского оружия XI в.; Мерперт Н.Я. Из истории оружия… С. 167.
18
Гумилев Л. Хазарское погребение и место, где стоял Итиль // Сообщения Государственного Эрмитажа. Вып. XXII. 1962. С. 56–58; Гумилев Л. Хазарские погребения на бугре Степана Разина.
19
Liu Mau-tsai. Die chinesische Nachrichten zur Geschichte der Ost-Turken. Wiesbaden, 1958. S. 127–128,566-570.
20
Bacot J. Reconnaissance en Haute Asie Septentrionale par cinq envoyes ouigours au VIII siecle // Journal asiatique. Vol. CCXLIV. N 2. P. 137–153.
21
Clauson G. A propos du manuscrit Pelliot Tibetain 1283 // Extrait du journal asiatique. 1957.
22
Тибетская географическая рукопись из фонда Пельо N 1283 составлена из пяти докладов послов царя хоров (Тогонского царя) и содержит описание «царств и племен, обитающих на Севере». Доклады удачно выделены Дж. Клосоном, исходившим из особенностей подачи материала в тексте. Интересующий нас первый доклад содержит, по моему мнению, сведения, являвшиеся уже в VIII в. историческими, касавшимися первой половины VII в., т. е. эпохи первого каганата, на что указывают список племен и описание исторической ситуации.
23
В тексте: «Bug-chor de Drugu». Дж. Клосон (с. 12) считает, что здесь отражено титульное имя Капаган-хана Бюгю-чор, т. е. Мочжо, отмечая неясность и необъяснимость того, почему тибетцы взяли именно это имя для названия целой страны. Предположение, что тибетцы познакомились с тюрками в царствование этого хана, отпадает, так как первая встреча их произошла в 604 г. и окончилась для тюрок трагически. В связи с этим неправильно и сопоставление За-ма-мо-нань-кагана с Озмыш-ханом (742–744), так как последний не совершал походов на север (Bacot J. Reconnaissance… P. 146–147), а уйгуры не признавали за ним ханского титула и называли его просто Озмыш-тегин (Памятник Моюн-чуру) (Малое С.Е. Памятники древнетюркской письменности Монголии и Киргизии. М.-Л., 1959. С. 35). Попробуем иначе. Первый член имени хагана — За-ма может быть эпитетом «Аз-ма» — не сбивающийся с пути, не заблуждающийся (в пустыне); второй — «Мо-нгань» — совпадает, по мысли Пельо, с именем фактического основателя первого каганата Мугань-хана (Bacot J. Reconnaissance… P. 151). Последнее подтверждается составом племен, ему подчиненных, и их географическим расположением, соответствующим западным границам первого каганата. Тогда Буг-чор — просто название той страны, в которой каганат находился, и действительно оно отражено в титулатуре тюркютских ханов. «Буг» — это Bava (кит. Мохо) — божественный, великий, а «чор» — чол (тюркск.) или чуулу (монг.) — каменистая пустыня. Композитум можно перевести как «Тюркская Великая Степь» или «Божеская пустыня тюрков».