–Тётя Отта тоже не соизволила прийти,– в тон ему «удивлялась» Элеонора.
Руперт торжественно объявил:
–Мистер Джозеф Сэндлер и миссис Сэндлер.
–Зэф женился? Когда?– недоумевал Орин.
Он потерял дар речи, когда увидел КОГО под руку ввёл в его дом племянник. Оттавия горделиво и величественно несла свою очаровательную головку с пышной причёской. Она благосклонно кивнула маленьким Фионе и Тэрэми.
–Золушкам из народа подавай только принцев,– сказал кто-то в толпе.
Элеонору появление тётки испугало.
Джессика, что вела за руку Дэниэла, поравнялась с матерью и прошептала ей:
–Мама, а ты рассчитала свои силы? Сможешь ли ты спокойно сидеть за одним столом с Орином, со змеёй-Наядой? Смотреть в лживые глаза предательницы Элеоноры?
У Орина появилась надежда, что жена Джозефа – это Джесс, а не Отта. Джессика восхищённо поглядывала на Сэндлера. Но Зэф поцеловал Оттавию в щёку, и она ему мило улыбнулась.
Наяда процедила:
–Малевольти всё же попала в семью Филдинга.
Её муж не сводя глаз с Джессики, произнёс:
–У жены Зэфа есть копия помоложе. Почему он не остановил свой выбор на молоденькой?
Вошли Залман и Умбриэль Драммонды.
Жена с ухмылкой кивнула Биффу на новых гостей:
–А у тебя нет ощущения, что здесь целая армия из Оттавий? Рядом с матерью – Джессика. Под руку с Драммондом – Умбриэль, и жена Джозефа – сама великолепная Отта.
–А ты боишься конкуренции этих красавиц?– упрекнул её муж,– В этом доме теперь так много прелестниц…
–Пойду, поздравлю пасынка.
И Наяда первой подошла к Сэндлеру, у коего на лице застыла серьёзная мина.
–Остепенился, Джозеф? Поздравляю. А Оттавия всё же вопреки всему влилась в нашу семью, и теперь у нас полно чудесной, итальянской родни.
–А чем плохи итальянцы?– встал горой за новых родственников Зэф,– Они объявят любому вендетту, кто только криво глянет в сторону Филдингов или Сэндлеров.
–Бедный мальчик, ты же оружие отмщения в руках Оттавии…
–Дорогая мачеха, Вы не рады видеть в этом доме мою законную жену?– злорадно переспросил пасынок.
Изображая улыбку, Орин тоже подошёл к племяннику, оставив Элеонору с Бертой и Энрике.
Филдинг отвёл Джозефа немного в сторону.
Вместо поздравлений капитан раздражённо спрашивал:
–Объясни, как можно жениться на женщине, у которой дочери – твои ровесницы?
–Что зазорного жениться на красивой женщине?
–А я повторю: Оттавия по возрасту годится тебе в матери.
–Эта женщина не стареет, она прекрасна. Разве ты не видишь?
–Вижу!
–А, дядюшка, ты хотел стать двоежёнцем, а я помешал твоим планам?
–Не смей так со мной разговаривать, сопляк,– стараясь не перейти на крик, шипел Орин.
Джозеф хмыкнул и хотел уйти.
Филдинг поймал его за руку и беспомощно умолял:
–Зэф, Отт – моя женщина. Ты с детства знал об этом.
–Нет, отныне она – моя. Ты игнорировал её, когда она, наконец, стала свободной. И я отомстил за отца, он погиб по твоей вине, Орин, слуги по углам шепчутся о каком-то зелье, которым ты опоил Лэсли и моего отца.
–Норман погиб по своей вине.
–Почему я должен тебе верить? Может, ты своими руками придушил обоих? Да и Наяда как-то подозрительно быстро вышла замуж за Олди…
–Кстати, твой отец тоже обожал Оттавию. Вдруг, эта женщина – причина самоубийства твоего отца?
–Не поверю. Отец боялся злых языков. Кем бы он был без карьеры?
–Твой отец жив.
–Я тебе не верю!
–Он появился не так давно и отбил у меня Розу. Ты же знаешь его привычку уводить моих женщин. Вот и ты перехватил эстафету отца…может, ты уже имеешь виды на Элеонору?
Джозеф цинично сравнил жену дяди со своей женой:
–Элеонора – симпатичная, милая, но ей далеко до точёной красоты Оттавии. Элеонора рядом с тёткой, как простушка, девчонка из толпы, скорее прислуга, чем представительница благородных кровей.
–Но у Оттавии тоже кровь простолюдинов.
–Неужели? Нет уж, наверняка, её прабабка путалась с римским трибуном, патрицием или даже императором.
Подала голос подошедшая Отта:
–Ну вот, Филдинг, для тебя я стара, а для Джозефа молода и прекрасна.
–Но ты любишь меня, Отт,– горестно проронил Орин.
–Я, должно быть, стала старомодной, нынче я хочу больше уважения, чем любви.
–Зэф – холодный и сдержанный педант,– ругал племянника капитан.
–Вот и чудесно, потомучто горячий и страстный его дядя – совсем ненадёжный семьянин.
Орин обвёл глазами Умбри, Дэниэла и Джесс, и решил со злости поиздеваться над Отт:
–О, ты знаешь в каком я восторге от твоей семьи, Оттавия. Давай, веди сюда всех, мы так хорошо ладим с твоим братом, буквально понимаем друг друга с полуслова.