— Финансы, кажется? Так ты говорил в тот вечер?
— Ага. Боюсь, типичный банкир. Но я один из хороших парней. Честно. — Он поднял пальцы вверх в бойскаутском приветствии.
Я усмехнулся, подумав, что мужская компания может быть не так уж и плоха на некоторое время, учитывая, что в моем доме я в постоянном меньшинстве. Даже у нашей мертвой кошки была пара яичников, черт возьми.
— Есть время на пиво?
Казалось, Лиам снова колеблется.
— А Эбби не против?
— Конечно, нет. Она все равно вернется только через полчаса. Она, наверное, поехала в «Веселый Бомбей».
Лиам громко рассмеялся.
— «Веселый Бомбей»?
— Да. Конечно, далековато, но оно того стоит. Я дам тебе адрес, если хочешь. Бросай пальто на перила и проходи в кухню.
Когда мы шли через холл, я заметил, что Лиам смотрит на фотографию Тома. Его шаги замедлились, и я подумал, не спросит ли он о парне на фотографии. Такое иногда случалось. Фотография была первым, что повесила Эбби, когда мы переехали. «Я хочу повесить ее на лестничной площадке, — сказала она, протягивая мне молоток и гвозди. — Чтобы проходя мимо, я могла говорить ему «доброе утро» и «спокойной ночи». Ты ведь не возражаешь?»
Конечно, я не возражал. Хотя, и знал, что это эгоистичная позиция ублюдка, порой обижался на Тома, но, по крайней мере, чувствовал себя мудаком за то, что думал об этом. Том по-прежнему так крепко, неумолимо и сильно держал Эбби. Я хотел, чтобы она смирилась с аварией. Не забыла — такое невозможно забыть — но я хотел, чтобы она простила себя.
Я почувствовал облегчение, когда Лиам продолжил идти. Оказавшись на кухне, я протянула ему «Хайнекен» из холодильника.
— Спасибо, — поблагодарил он. Я наблюдал, как Лиам сделал глоток, прислонился к стойке, а затем скрестил руки. Он был выше меня по крайней мере на три дюйма, и я мог видеть слабые очертания его бицепсов сквозь костюм. Подтянутый ублюдок. Он наклонился в сторону и указал на зимний сад. — Это бильярдный стол?
— Да. Хочешь сыграть?
— С удовольствием. Правда, игрок из меня никудышный, — признался Лиам, снимая пиджак и расстегивая манжеты рубашки, закатывая рукава, и готовясь к бою. — Но с тобой можно.
— Вы, ребята, нормально устроились? — спросил я, укладывая шары и разбивая их, мгновенно забрасывая два в лузу и стараясь не слишком ухмыляться.
— Отличный удар. Да, справляемся. На новой работе много хлопот, поэтому Нэнси занимается распаковкой вещей. Она считает, что это хорошо. — Он поморщился. — По ее словам, я большое дерево, которое только мешает.
Я наполовину фыркнул, рассчитывая свой следующий удар, который по глупости промазал.
— Эбби не позволила мне прикоснуться к кухне, когда мы переехали. Сказала, что никогда больше не найдет консервный нож, если я до него дотронусь. — Я встал и осмотрел обстановку.
Лиам улыбнулся.
— Вы, похоже, уже давно здесь?
Я поднял свое пиво и сделал большой глоток, а потом понял, что принял ту же позу, что и Лиам — скрестив руки, прислонившись к бильярдному столу. Зеркальное отражение — классическая тактика подражателей. Я переместился и засунул одну руку в карман, жалея, что на мне нет костюма.
— Почти семнадцать лет.
— И ты вырос здесь? — Он ударил, но промахнулся. Любитель.
— В Уэмбли, откуда была родом мама. Папа переехал на юг по работе после окончания школы.
— Они все еще живут там?
— Нет. — Я сделал паузу. — Мамы нет уже шестнадцать лет. На два года меньше, чем папы.
Лиам перестал двигаться и посмотрел на меня.
— О, черт, извини, приятель.
Я посмотрел на его нахмуренные брови, увидел, как его голова слегка наклонилась на одну сторону. Что-то заставило меня продолжить.
— Отец служил в полиции более тридцати лет. — Я отпил еще пива. — Хвастался, что никогда не брал больничный. Потом он свалился в саду за год до того, как должен был уйти на пенсию. Можешь в это поверить? Сердечный приступ. Он умер еще до того, как упал на землю. Вот тебе и «никогда не болел». — Я обошел стол, и положил в лузу еще один шар.
— Господи, — сказал Лиам, — это ужасно.
— Да. А у мамы обнаружили рак. Полное дерьмо. — Я пожал плечами. — Даже мой брат, Пол...
— Он тоже умер?
Я рассмеялся.
— Нет. Он переехал в Уэльс. Женился, и у него близнецы. А что насчет твоей семьи?
Лиам пожал плечами.
— Единственный ребенок. Родители все еще живы, но мы редко с ними видимся. Мы, эм, не очень-то ладим друг с другом.
— Как Эбби, — произнес я, не подумав.
— О? — Лиам поднял брови. — Как так?
Я замешкался, но только на секунду.
— Ее отношения с матерью запутаны. И всегда были. А ее отец ушел, когда она была маленькой. Не могу представить, как можно так поступить с ребенком. — Зачем я сказал ему это, если знал, насколько Эбби скрытна в своей жизни? Она могла бы выложить мне мои яйца на блюде. — Неважно. — Я прочистил горло, пожал плечами и осушил свое пиво. — Что тут поделаешь?
Лиам молчал некоторое время. Он сделал пару попыток, которые, я должен признать, были не так уж плохи, затем сказал:
— Семья на самом деле важна для тебя, верно, Нэйт?
Я посмотрел на него. Это настолько странно, когда один парень говорит такое другому, особенно если учесть, что мы только что познакомились. Но то, как он это сказал, выглядело еще более странным. Мягко, почти извиняясь. Прошло несколько секунд, и когда он все еще не отвел взгляд, я ответил:
— Самая важная вещь в мире. Все остальное не имеет значения, правда?
Он медленно кивнул и наконец опустил глаза.
— Думаю, да.
Покачав головой, я добавил:
— Эбби отдалилась от своих родителей по собственному желанию. Хотя необязательно речь о ней, но это касается меня и моей семьи. — Я махнул рукой. — Смерть и география.
Он снова кивнул, но ничего не сказал, потом тоже допил свое пиво.
— Еще выпьешь? — спросил я.
Лиам посмотрел на меня и улыбнулся.
— Да, почему бы и нет?
Глава 14
Сейчас
Эбби
Автомобиль наполнен теплым ароматом кардамона и имбиря, и все же я дрожу. Мой телефон зазвонил, как только въехала на нашу подъездную дорожку, и я сразу же узнала номер мамы. Я сидела тихо, затаив дыхание. Словно она могла узнать, что я здесь, если шевельнусь, и ждала гудка, который означал, что пришло новое голосовое сообщение.
«Привет, Эбигейл. — Тон моей матери был привычно строгим, почти деловым, не таким, какой большинство людей ожидает от своей плоти и крови. — Мне нужно поговорить с тобой. Это важно. Пожалуйста, позвони мне при первой же возможности. Спасибо».