Так что у меня оставалось два варианта. Мама — вариант, от которого я чуть не задохнулась, и Лиам, одинаково невозможный. Сидя на жестком пластиковом стуле, я решила, что есть и третий вариант.
Хотя я не ожидала — а тем более не просила — Нэйт приходил в больницу каждый день. Всякий раз он оставался более чем на час и вел большую часть разговоров. Я с удивлением поняла, насколько мне нравится его общество. Он помогал мне чувствовать себя менее одинокой и на какое-то время отвлекал от плохих мыслей, хотя я знала, что скоро Нэйт вернется к своей обычной жизни, и у меня не останется другого выбора, кроме как продолжать жить дальше.
— Я точно уеду в пятницу, — предупредил он вчера днем, сидя на своем обычном неудобном пластиковом стуле, вытянув ноги, его русый хохолок торчал под очередным углом. — Но я рад, что остался на эту неделю.
— Ты много успел сделать?
— Да. Большую часть дедушкиных дел, ну, знаешь, вещи в доме, последние юридические мелочи. — Он сделал паузу. — Я не знаю, придется ли мне возвращаться снова.
— На север?
— Ага. Но я надеюсь, что да, и... — он прочистил горло. — могу я позвонить тебе, когда буду здесь? Или даже раньше?
Я посмотрела на него. Его нежно-голубые глаза, смешные волосы, трехдневная щетина и легкие тени под глазами. Хотя я знала его недолго, но могла сказать, что он добрый человек. Надежный. Из тех, кто не станет шутить. Он сделал бы счастливой любую, с кем бы в итоге ни оказался.
— Я не ожидаю ничего... романтического, — быстро заверил он, очевидно, сильно взволнованный моим молчанием. — Боже, как дерьмово звучит. — Нэйт закатил глаза. — Послушай. Я знаю, что у тебя уже давно нет парня...
— Ну... — Я хотела поправить его, но вовремя вспомнила, как обмолвилась, что долгое время ни с кем не встречалась. Как я могла рассказать Нэйту о Лиаме, когда от одной мысли о нем мне хотелось зарыться головой в подушку и рыдать? С Нейтом я могла притвориться, что у меня немного другое прошлое. Использовать его как побег из моей настоящей жизни. Если я не расскажу ему о Лиаме, если не признаю его существование, то мне никогда больше не придется говорить о нем. И никогда не придется открыто оплакивать потерю наших отношений. Видит Бог, я едва справлялась с тем, что Том... я даже не могла думать о слове на букву «с». Это слишком тяжело, слишком больно.
— Так что я не пытаюсь тебя подцепить, ясно? — Нэйт продолжал говорить. — Но мне... мне не все равно что с тобой происходит, Эбби.
— Не думаю, что я этого заслуживаю.
— Конечно, заслуживаешь. И ты не должна быть одна. Ты сказала, что твоя мама не... ну, ты знаешь. Так позволь мне быть рядом с тобой. — Он улыбнулся. — Как друг.
— Друг?
— Всем иногда нужен друг. — Когда я не ответила, он сказал: — Хорошо. Вот мой домашний номер и номер, по которому ты сможешь дозвониться до пятницы. На всякий случай. — Он вырвал листок из одного из моих журналов и нацарапал цифры, затем сунул записку мне в руки. И немного погодя, когда Нэйт обнял меня, поцеловал в лоб и вышел из палаты, я практически поверила, что больше никогда его не увижу. Но что-то удержало меня от того, чтобы выбросить бумажку.
Я покопалась в вещах, и наконец нашла записку под ботинками. Сделав глубокий вдох, я взяла телефон и набрала номер Нэйта.
***
Через час я услышала скрип кроссовок Нэйта по коридору, и когда вдохнула влажность его волос и аромат свежего лосьона после бритья, мой живот скрутило от осознания, что эти старания могут быть направлены на меня.
— Извини, я немного опоздал, — проговорил он. — Помогал папе разбирать дедушкин сарай. Ты бы видела опилки. Пауки на моей рубашке тоже не вызывали особого восторга.
В этот момент я приказала себе перестать быть такой самовлюбленной и схватила свои костыли, решив добраться до машины Нэйта без инвалидного кресла, которое рекомендовал доктор Патель.
— Ты все собрала? — мягко спросил Нэйт.
Я огляделась. В комнате все еще лежали открытки с пожеланием «Скорейшего выздоровления» и несколько букетов цветов. Не так много людей поздравили меня с днем рождения — что неудивительно.
— Да. Все, что мне нужно.
— Не хочешь забрать свои нарциссы? — с надеждой спросил Нэйт, и, вопреки себе, я кивнула. Его лицо расплылось в улыбке. — Я принесу газету.
Когда мы медленно вышли из палаты и пошли по коридору к лифтам, медсестра появилась из соседней комнаты и бросилась к нам. Наказав Нэйту хорошенько об мне заботиться, она осторожно обняла меня и прошептала:
— Ты справишься с этим, Эбби. Поверь. Это займет время, но ты справишься. — Мне пришлось прикусить губу, чтобы не расплакаться, и я пожалела, что она не моя мама.
Если не считать моих периодических указаний Нэйту, мы оба молчали, пока ехали обратно в мою уютную квартиру над «Чайным клубом». Я прижимала к груди несколько вещей, которые сложила в пластиковые пакеты, и смотрела в окно машины. Как могло все выглядеть точно так же, как и раньше, когда весь мой мир изменился?
— Спасибо, — поблагодарила я, когда мы, наконец, поднялись по крутой лестнице к моей входной двери. Я вставила ключ в замок и повернулась к Нэйту. — Я благодарна, правда. Но теперь справлюсь. Я знаю, что тебе пора идти.
Он улыбнулся и придержал дверь открытой, пока я ковыляла мимо на костылях.
— Не будь глупышкой. Я сделаю тебе чашку чая.
— Не думаю, что у меня есть молоко.
Он пожал плечами.
— Я схожу и куплю пинту.
Я повернулась и посмотрела на его добрую улыбку и гладкую, чисто выбритую кожу. Маленький голосок шептал, что я не заслуживаю его заботы, но я отогнала назойливое существо.
— Думаю, мне стоит немного прилечь.
— Ты отдохни, хорошо? Я принесу немного молока, потом сяду на диван и... — он посмотрел на журнальный столик — полистаю «Космо». — Нэйт усмехнулся. — Возможно, я чему-то научусь.
Когда я поднялась через какое-то время, то услышала шорох и звук наполняемого чайника. Прихрамывая, я вошла на кухню и обнаружила Нэйта, который раскидал по полу несколько пустых пластиковых пакетов.
— Ты ходил... за покупками? — Я посмотрела на салат, яблоки и хлеб, ветчину, сыр, консервированный суп и печеные бобы на кухонном столе. Он даже купил две упаковки печения «Хобнобс» и нашел вазу, чтобы поставить в нее нарциссы.