В городах стоят неподвижные лошади — монументы. Это и клодтовские кони (кстати, копии скульптурной группы, стоящей сейчас в Ленинграде на Аничковом мосту, стоят и в Неаполе, и в Берлине), это и многие другие скульптуры — символические памятники лошадям.
Есть и более конкретные памятники лошадям. Например, во дворе конезавода в венгерском городе Боболне стоит прекрасный памятник лошадям, павшим на полях сражений. «Верному боевому товарищу», — написано на цоколе.
Есть памятники и отдельным лошадям. Так, в Москве, на Выставке достижений народного хозяйства у входа в павильон «Коневодство» стоят памятники знаменитому Символу и не менее знаменитому Квадрату.
На территории конезаводов в нашей стране установлены памятники рысакам Улову, Отбою — многократным чемпионам и рекордсменам.
Конечно, хорошо бы поставить памятник и безымянной рабочей лошади-кормилице. Может быть, такой памятник когда-нибудь и поставят люди.
Но главное то, что лошадь живет на земле и служит человеку в эпоху мощных моторов, которые не могут заглушить негромкий стук верного сердца четвероногого друга.
«В коровах наша сила»
Это слова из священной книги древних иранцев Зенд-Авесты. Далее там говорится: «… в коровах наша потребность, в коровах наша речь, в них наша победа, наша пища, наша одежда, наше земледелие».
Слова из священной книги можно отнести не только к персам, но и ко всем земледельческим народам, которые тогда существовали на нашей планете. Ибо для всех коровы стали и пищей, и одеждой, и победой, и потребностью. Правда, не у всех одновременно и не у всех в одинаковой степени.
Мы уже говорили, что если собаку человек приручил почти интуитивно, не представляя еще, что это ему даст, то крупный рогатый скот был им приручен сознательно. Однако первоначальное значение для человека крупный рогатый скот имел иное, нежели сейчас.
К началу одомашнивания крупного рогатого скота у людей уже существовали домашние животные и неплохо налаженное хозяйство. В частности, уже имелись свиньи, овцы и козы. От свиней человек получал мясо, от овец и коз, кроме того, еще и шерсть, кожу, которую уже умел обрабатывать, и молоко. Животные эти были плодовиты и скороспелы и вполне устраивали человека. Крупный рогатый скот, который этими свойствами не обладает, казалось бы, и не должен интересовать людей. К тому же и корма они требуют больше. Тем не менее людям понадобились быки — понадобилась их сила.
С развитием земледелия стало необходимо вспахивать крупные массивы земли. Вручную люди этого уже не могли сделать. И вот тогда они и обратили внимание на быков.
Действительно, ведь не у кочевых племен-скотоводов стал играть важную роль крупный рогатый скот, а у тех, где было развито земледелие, то есть у народов оседлых. И то, что именно для работы нужны были коровы и быки, свидетельствует запрещение у многих народов употреблять мясо крупного рогатого скота в пищу.
С изобретением сохи, а затем плуга у крупного рогатого скота (таким обобщающим термином, которым обычно пользуются, имея в виду коров, быков, волов, будем пользоваться и мы) появилось новое назначение: на нем стали пахать. Причем в соху чаще запрягали коров — они были спокойнее быков, ими легче было управлять. Быков, конечно, тоже запрягали в соху. И даже священному Апису случалось иногда поработать: при вступлении на трон нового фараона этого быка запрягали и властелин проводил на поле несколько борозд.
Любопытно, что использовали для вспашки земли только крупный рогатый скот, хотя в те времена верно и преданно служили людям ослы. Но их не заставляли пахать, потому что у ослов нет… рогов: ярмо в те времена прикрепляли к рогам. Ослы же служили как вьючные животные. Правда, с их помощью обмолачивали зерно на гумне. Но и тут предпочтение отдавалось крупному рогатому скоту. Хотя для обмолота чаще использовали не коров, а быков — гоняли их взад и вперед по снопам. До нас дошла песенка погонщика быков, которую он, видимо, пел во время молотьбы.