Не будем сейчас обсуждать этот вопрос — он не тема этой книги. Скажу лишь, что основания для серьезного беспокойства имеются, но положение не такое уж безнадежное, как считают пессимисты. И скажу еще вот что: многие думают, что экологический кризис — «болезнь» нашего времени (то есть последних веков). На самом же деле корни его уходят на глубину тысячелетий. И самое любопытное, что человечеству уже не раз приходилось переживать нечто подобное: напряженное положение на планете — то, что мы сейчас называем экологическим кризисом, — в биографии человечества уже было.
Когда-то первобытный человек, загоняя в ямы, ущелья, забрасывая камнями и орудуя каменным топором и дубинкой, уничтожил крупных животных в тех местах, где жил. Животные поменьше были более подвижные и ловкие. С ними таким способом уже нельзя было справиться. Перед людьми замаячил призрак голода. На помощь человеку пришло великое изобретение — лук, стрелы, копье, потом — различные силки, ловушки.
Жить стало легче — появилось много еды. Род человеческий увеличивался, разрастался. Но прошло какое-то время, и перед человечеством встала новая проблема: интенсивная охота привела к оскудению животного мира (не по всей планете, а в местах жительства первобытных охотников — ведь человечество тогда еще не расселилось по планете). Но, к счастью, в это время уже начало зарождаться земледелие, пришедшее на помощь охоте, которая уже не в состоянии была обеспечить людей хлебом насущным.
Земледелие дало новый толчок в развитии человечества (и количественно и социально). Однако человек и тут еще был далек от осознания того, что подрубает сук, на котором сидит. Он распахивал землю, а когда она истощалась — бросал ставшие непригодными для посевов участки и уходил на новые. Если их не было поблизости — сводил леса. Сведение лесов влияло на климат, на влажность, на существование рек и озер. А это, в свою очередь, вело к снижению или даже к полной гибели урожая.
Пахотных земель становилось все меньше, а население планеты продолжало увеличиваться. И над человечеством снова мог нависнуть призрак голода. Однако на этот раз выручило скотоводство.
Скотоводство появилось почти одновременно с земледелием, может быть чуть позже (в других местах, возможно, чуть раньше), но вполне вовремя, чтобы спасти человечество от нового экологического кризиса.
Появление скотоводства повлияло на человечество и на облик нашей планеты. Людям оно помогало выживать, облик планеты начал меняться в связи с появлением и расширением скотоводства.
Огромные стада животных, которые появились у человека, заставили его коренным образом изменить весь свой уклад жизни — в поисках пастбищ для скота люди стали кочевать — появились кочевые народы. Стада кочевых народов часто не только и не столько поедали растительность, сколько вытаптывали ее, разрушали растительный покров земли, и он постепенно терял свою живительную силу. Классический пример влияния кочевых народов и их стад на облик планеты — превращение некогда цветущего края в пустыню Сахару, ставшую сейчас символом бесплодия. Можно привести и другие примеры. И все они подтвердят несколько парадоксальную, но точную по существу мысль одного ученого, который сказал, что кочевник является не столько сыном пустыни, сколько отцом ее.
Правда, у кочевников в основном были козы и овцы. Крупный рогатый скот появился потом. (Хотя и у некоторых кочевников он все же имелся.) Появился он у оседлых народов. Мы об этом уже говорили. И говорили о том, что поначалу коров и быков заставляли пахать — впрягали в соху и плуг. Потом (а может быть, и одновременно) стали использовать молоко. Тоже поначалу в земледельческих странах. В частности, в Месопотамии. Там было хорошо поставленное производство молока и молочных продуктов, выведены породы молочных коров. Рост городов, развитие ремесел привели к тому, что одни люди отходили от сельского хозяйства, другие еще более интенсивно начинали заниматься им, чтобы поставлять продукты в постоянно разрастающиеся города. Да, Месопотамия, где было хорошо налажено «молочное производство», была страна сельскохозяйственная, ее население жило оседло, но пастбищ для коров там было достаточно. Тем не менее имеется предположение, что рогатый скот шумеры получили из Ирана — от пастушеских, то есть кочевых, племен. Так что, видимо, какое-то количество крупного рогатого скота все-таки имелось и у кочевых народов.