Очевидно, не у всех народов был запрет на употребление мяса коров и быков. И хоть, как мы знаем, люди тогда ели в основном мясо свиней, коз и баранов, говядиной тоже не пренебрегали. Но по-настоящему потребность в говядине началась с наступлением промышленной революции, с ростом городов, с резким разделением на промышленные и сельскохозяйственные сферы человеческой деятельности.
Это было начало XVIII века. Именно тогда люди всерьез занялись выведением мясных пород крупного рогатого скота. Говядина стала основным мясным продуктом во многих странах, у многих народов национальные блюда стали приготовляться из говядины, мясо коров послужило даже рождению общеизвестного символа — «дядюшки Сэма». Во время Войны за независимость (1775–1783 годы) американский предприниматель Сэм Уилсон поставлял для армии соленую говядину. На бочках с мясом была надпись «US-meat», которую солдаты читали как «Uncle Sam's meat», то есть «мясо дядюшки Сэма».
Любопытно, что за два с небольшим века люди добились увеличения веса коров более чем в два раза. Конечно, подобная работа будет вестись и дальше. Это необходимо.
По данным ООН и Международной продовольственной комиссии при ЮНЕСКО — ФАО, около 2/3 населения земного шара страдает от недоедания. Чтобы изменить это положение, необходимо ежегодно производство продуктов увеличивать на 2,25 процента (с учетом недоедающих и постоянно увеличивающегося населения планеты). Однако в настоящее время прирост продуктов питания — примерно один процент в год. Конечно, это средняя цифра: в развитых странах производство продуктов питания равняется 120 процентам собственной потребности, в слаборазвитых странах население обеспечено продуктами, производимыми в них, лишь на 80–90 процентов. И, на первый взгляд, положение будет не улучшаться, а скорее всего — ухудшаться.
Профессор Ю. Новиков приводит такие любопытные данные. Сейчас на каждого жителя нашей планеты приходится менее трех гектаров твердой земли. Половина из них — либо пустыни, либо вечные льды, либо скалы, то есть совершенно непригодные ни для земледелия, ни для скотоводства. Остается менее полутора гектаров. Кроме того, на каждого жителя планеты приходится по одному сельскохозяйственному животному (кролики и птицы сюда не входят), с которыми они делят эти полтора гектара. Но ведь существуют еще пока на планете и дикие животные. На земле растут леса, стоят города. И если площадь лесов будет уменьшаться, то количество городов — расти. Это — не прихоть, это — веление времени. А крошечный клочок земли (после всех наших расчетов он станет менее половины гектара на каждого человека) должен обеспечить его пищей. И хлебом, и овощами, и фруктами, и молоком, и мясом. Возможно ли это? Или прав Мальтус?
Мальтус еще почти двести лет назад неверно объяснил бедственное положение трудового народа «абсолютным избытком людей» и предрекал человечеству гибель от перенаселения нашей планеты и от голода. Будь Мальтус сейчас жив (а его последователи-неомальтузианцы вновь провидят подобный конец), он привел бы и эти расчеты, дабы доказать нам, что нельзя увеличивать до бесконечности количество домашних животных.
Теории Мальтуса дали решительный отпор прогрессивные мыслители прошлого, а уже в наше время, говоря о проблеме продовольствия, даже лорд Бойд Орр, в прошлом один из руководителей ЮНЕСКО, очень точно заметил: «Человечество знает, что ответить Мальтусу: производство продовольствия никогда не было развернуто на полную мощность, так как целью западной цивилизации было производить не такое количество продовольствия, которое необходимо для удовлетворения человеческих нужд, а такое, какое можно выгодно продать».
И еще — «зеленая революция».
О ней много писалось, много говорилось. Суть ее в том, что ученым удалось не только вывести в опытном порядке, но и внедрить на практике в широких масштабах высокоурожайные сорта пшеницы. Так, в некоторых странах Западного полушария урожай благодаря этому увеличился в четыре раза. В нашей стране в ряде районов благодаря внедрению высокоурожайных сортов, выведенных академиком Лукьяненко, уже получены урожаи, превышающие в 8-13 раз прежние.