— По-моему, и того меньше, — уточнил Иван. — Один я! Чтобы завидовать моим деньгам, Георгий Алексеевич, надо работать не так, как сейчас. Чего им не жить в колхозе: трудовой день короче, чем на производстве! Только что в посевную да в уборочную… А полгода живут как на курорте! Отпуска даете, пенсию… Выходной придумали! По курортам стали ездить… А работать когда? Про доярок и свинарок я ничего не говорю, — там не отдохнешь!
— Ты, Иван Захарович, в самом деле так беспокоишься о колхозе?
— Я всегда беспокоился о колхозе. Разве вам этого не говорили?
— Говорили. Я думал, просто тебя не хотят трогать… Свой, все-таки…
— Я, Георгий Алексеевич, заслуживаю к себе самого лучшего отношения!
— А что ты такого сделал? На особенное внимание, сам знаешь, каждый рассчитывать не может.
— Еще не сделал, но скоро сделаю, — ответил Иван.
— Что же это такое будет?
— Пока не могу сказать.
— Мне казалось, что я все понял, а тут опять неясность! С вами, Иван Захарович, не соскучишься! Вы не родственник главному бухгалтеру или шангинскому бригадиру?
— Нет. С родственниками у меня плохие отношения, — добавил Иван.
— А с чужими?
— С чужими — хорошие.
— И давно у тебя так?
— Лет двадцать. Сразу после войны.
— Да-а, Иван Захарович, жизнь у тебя сложная… Если судить по рассказам, то не все совпадает… Ты только никаких номеров не выкидывай, — фантазия у тебя богатая!
— Номеров, про которые вы думаете, не будет! — весело оказал Иван. — А то, что пообещал, сделаю! Один вопрос можно, Георгий Алексеевич?
— Пожалуйста!
— Кто на меня нажаловался? Бадейников?
— Ты угадал, Иван Захарович.
— Спасибо, что сказал. А то я переживать начал: думаю, а вдруг не он?
— Ты не ошибся, Иван Захарович, не он один… Скажи спасибо шангинскому бригадиру и Михаилу Александровичу!
— Я могу сказать спасибо не только им…
— А кому еще?
— Председателю сельсовета. Старшему брату шангинского бригадира, — пояснил Иван.
— Да, он тоже хорошо говорил. Защита у тебя, Иван Захарович, надежная.
Иван опустил голову и задумался: «В самом деле все хорошо или главный разговор впереди? Неужели он со мной в кошки-мышки играет?»
Зашел Бадейников подписать какие-то бумаги. Иван заметил: ох, как хотелось ему остаться и послушать! Это и председателю бросилось в глаза, и он так выразительно взглянул на празднично разодетого счетовода, что тот, уже остановившийся послушать и уже приглядывавший стул, на котором бы можно было посидеть, круто повернулся на месте и исчез за дверью. Как будто бумажку ветром со стола сдуло!
«Ну, вот что надо человеку? — Иван глядел на бесшумно закрывшуюся дверь, за которой, ему казалось, Бадейников остановился. — За что он меня не любит? Что он лезет со своими документами именно в то время, когда я сижу у председателя? Хочет посмотреть, как у меня идут дела? Хорошо идут, лучше, чем у тебя!»
— Иван Захарович, звонил шангинский бригадир, просил не ругать, что ты не дал трактористу распахивать бугор. Так вот, я тебя не ругаю…
Иван слушал председателя почти что не дыша.
Кто-то приоткрыл и закрыл дверь. Сухарев оглянулся и продолжал:
— Мне Михаил Александрович рассказал про вашу жизнь… Околдовала вас заимка, что ли?..
— То-то и оно, — ответил Иван, огорчаясь, что ничего-то председатель не знает о нем. Разве Михаил Александрович так расскажет, как бы Иван сам о себе рассказал? Но когда рассказывать? Да и кто будет слушать? Всем — некогда! Да и нужды не было рассказывать… Жил себе и жил: А теперь как-то так все повернулось, что Иван чуть не каждому должен объяснить, что сейчас он не такой, как о нем думают, и раньше был не тот, за кого принимали… Вроде как все время жил под чужим именем! Да это целую книгу написать можно, если Иван начнет рассказывать про свою жизнь! Был бы пограмотнее написал бы! А так что человека мучить, у него и без меня дел хватает! И на том спасибо: у меня не был, заимку, наверно, хорошо не видел, а разобрался… По всему видать — хорошего человека прислали! А если бы по-настоящему поговорили, и не в конторе, а на заимке?! И ему бы и мне интересней было…
— Хорошо принял, спасибо, — поблагодарил Иван председателя, когда тот перестал говорить по телефону. — И я, когда будешь на заимке, хорошо приму: карасей наловлю, лодку дам покататься.
— У тебя лодка есть?
— Есть. На большом озере.
— Я по берегу проезжал, не видел.
— Стоит возле перехода! За кустами! Шофер разве не сказал, когда мимо проезжали?