Рон открыл рот, чтобы достойно ответить, но тут воздух прорезали истошные крики. Гарри увидел, как через противоположную от двери стену в комнату просачиваются призраки — их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они, казалось, вовсе не замечают столпившихся первокурсников, занятых оживлённым спором — но вот один из них коснулся какой-то девочки.
— Как будто ледяной водой окатили, — вскрикнув, она потрясла рукой, которую задел призрак. Дети отпрянули от двери, толкаясь и наступая друг другу на ноги и подолы мантий. Призраки замолчали и уставились на первокурсников, словно только что их заметили.
— Эй, а вы что тут делаете? — спросил один из них, в старинном костюме с пышным круглым воротником.
— Да это же новые ученики! — воскликнул другой, похожий на маленького толстого монаха. — Ждёте отбора, я полагаю?
Несколько человек неуверенно кивнули.
— А как именно происходит отбор? — неожиданно спросил Рейстлин. Призраки уставились на него, после чего монах, придав себе таинственный вид, прошептал:
— Церемония отбора — большой секрет для первокурсников. Вашу судьбу решит древний артефакт…
— Идите сюда, — позвала ребят вернувшаяся профессор МакГонагалл. Привидения начали поспешно просачиваться обратно сквозь стену. — Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор и вывела их из комнаты.
— Интересно, зачем нас оставляли в этой комнате? — прошептал идущий перед Гарри Рейстлин, чуть повернувшись к нему, когда они вновь пересекали зал, который уже проходили. — Ведь, по сути, мы просто стояли там лишние несколько минут.
— Ей нужно было подготовить всех к нашему появлению, — снисходительно пояснил услышавший это Рон, идущий следом за Гарри.
— Действительно, — кивнул Рейстлин. — Как это я не подумал, что никто их учителей и старшекурсников не готов увидеть в начале учебного года новичков…
Неизвестно, до чего бы они договорились, но в этом момент профессор ввела их в Большой Зал, освещённый множеством свечей, паривших в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели ученики. Напротив двери находился стол преподавателей, к которому профессор МакГонагалл подвела шеренгу первокурсников. Гарри, ощущая множество любопытных взглядов, старался смотреть себе под ноги, больше всего боясь упасть на виду у всей школы. Возле стола преподавателей профессор велела первокурсникам развернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.
Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме. То тут, то там мелькали силуэты привидений. Гарри посмотрел наверх и увидел над собой чёрный потолок, усыпанный звёздами. Они с Рейстлином уже знали, что он специально зачарован, чтобы походить на небо снаружи.
Тем временем профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на него остроконечную шляпу — всю в заплатках, потёртую и ужасно грязную. В зале воцарилась полная тишина. Затем шляпа шевельнулась, в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела.
— Значит, каждому из нас надо будет всего лишь её примерить? — прошептал Рон, едва песня закончилась, и весь зал зааплодировал.
— Теперь ясно, почему это такой страшный секрет, — заметил Рейстлин. — Знай мы заранее, что нас ждёт — были бы разочарованы.
Гарри с трудом выдавил улыбку. Примерить Распределяющую Шляпу, конечно, проще, чем демонстрировать свои способности к магии, но его смущало, что за этим будет наблюдать такое количество людей. К тому же, он вспомнил, что говорили о распределении Китиара и Рейстлин: не бывает такого, чтобы в человеке было только одно качество. Что, если Шляпа решит, что в нём поровну и храбрости (хотя сейчас он этого качества в себе не ощущал совсем), и трудолюбия, и жажды знаний, и хитрости? Или что в нём нет вообще ни одного из этих качеств? Тем временем профессор Макгонагалл шагнула вперёд, держа в руках свиток пергамента.
— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнём. Аббот, Ханна!
Порозовевшая то ли от смущения, то ли от испуга, девочка, которая была в одной лодке с Гермионой, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но и глаза. А через мгновение…
— Пуффендуй! — и Ханна прошла к правому крайнему столу, разразившемуся аплодисментами. Гарри заметил, что крутившийся у стола призрак монаха приветливо помахал девочке рукой.
— Боунс, Сьюзен!
— Пуффендуй! — и вот ещё одна девочка направляется к тому же столу и садится рядом с Ханной.
— Бут, Терри!
— Когтевран! — теперь зааплодировали за вторым столом слева. Туда же мгновением позже попала Мэнди Броклхерст, а Лаванда Браун отправилась за крайний левый стол факультета Гриффиндор. Среди приветствующих её Гарри увидел рыжих близнецов и их брата с блестящим значком на мантии, очевидно, указывающим на его статус старосты. Миллисента Булстроуд, бывшая в одной лодке с Гермионой и Ханной, оказалась первой, кого отправили на Слизерин. Туда же попал и Грегори Гойл, один из тех мальчишек, что заходили в купе Гарри вместе с Малфоем. Гарри посмотрел на второй стол справа, за которым располагался этот факультет. Приветствующие новичков старшекурсники вдруг показались ему мрачными и неприятными — видимо, сказалось впечатление от произошедшего в поезде.
— Грейнджер, Гермиона!
Девочка, едва ли не бегом рванулась к табурету и в мгновение ока надела Шляпу.
— Гриффиндор! — вынесла вердикт Шляпа.
Следующим был Невилл Долгопупс, тот самый, который бесконечно терял свою жабу. Сейчас питомца с ним тоже не было, и Гарри мельком подумал, куда мог подеваться Тревор: в лодке-то он был, а потом?.. Возможно, мысли Невилла были заняты тем же самым, либо он просто переволновался, так как умудрился споткнуться и упасть, идя к табурету. Шляпа довольно долго молчала, прежде чем отправила его на Гриффиндор. Невилл бросился к указанному столу, забыв снять Шляпу, чем вызвал громкий хохот всего зала. Он вернулся, чтобы отдать её Винсенту Крэббу, второму сопровождавшему Малфоя громиле, также отправившемуся на Слизерин.
— Маджере, Рейстлин! — услышав имя друга, Гарри вынырнул из своих мыслей о Слизерине и его новичках. Он вдруг вспомнил своё предположение, что Рейстлин точно окажется на Когтевране. «То есть, дружелюбным и храбрым ты меня не считаешь? — вспомнил он ответ друга. — Кто мешает быть одновременно храбрым и стремиться к власти?» Гарри вновь бросил взгляд на стол Слизерина. Ему больше всего хотелось оказаться на одном факультете с Рейстлином — и меньше всего с дружками Малфоя.
— Гриффиндор! — объявила Шляпа.
— Стоило молчать целую минуту, чтобы отправить его туда! — застонал Рон. Видимо, он всё-таки верил, что попадёт на «семейный» факультет. Рейстлин направился к столу указанного факультета, сев рядом с Невиллом. Вид у него был озадаченный.
Следующим в списке оказался Драко Малфой, и его мечта сбылась в мгновение ока — Шляпа едва коснулась его головы и тут же заорала:
— Слизерин!
Нераспределённых первокурсников оставалось всё меньше. Теодор Нотт и Пэнси Паркинсон также оказались на Слизерине, сёстры Патил неожиданно разделились: Падма отправилась на Когтевран, а Парвати — на Гриффиндор. И, наконец…
— Поттер, Гарри!
Гарри сделал шаг вперёд, и до него донёсся громкий удивлённый шёпот всего Большого Зала:
— Она сказала Поттер?
— Тот самый Гарри Поттер?
Перед тем, как Шляпа закрыла ему глаза, Гарри увидел, что сидящие за столами люди подались вперёд, чтобы получше разглядеть его.
«Гммм, — задумчиво произнёс ему прямо в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости. И ум весьма неплох. И таланта хватает, и имеется весьма похвальное желание проявить себя… Так куда мне тебя определить?»