– Я не курю, – отзываюсь я и тут же ловлю себя на мысли, как эта моя привычка могла бы взбесить чувствительного к запахам Снейпа.
– Вот и отлично! – искренне радуется миссис Малик. – Сказать по правде, я опасалась, что нам пришлют какого-нибудь отпетого хулигана, но ты таким не кажешься. Сейчас надевай халат и приступай к работе. Обеденный перерыв – ровно в двенадцать. У нас приняты совместные обеды. Еду можно разогреть в микроволновке.
К полудню я ощущаю сильную усталость и зверский голод. Однообразные действия вгоняют меня в сон, а если учесть, что я почти не спал в эту ночь, картина получается весьма удручающей. Я уже собираюсь приобрести себе готовый сэндвич, когда миссис Малик останавливает меня.
– Я принесла мясное бирьяни (2). Думаю, это гораздо полезнее твоей сухомятки.
Незнакомое блюдо оказывается невероятно вкусным, хотя и немного острым. Поймав мой голодный взгляд, миссис Малик берет мою тарелку и кладет в нее добавку.
– Ты выглядишь так, словно тебя несколько недель не кормили, – замечает она. – Мои сыновья съедают за обедом по три добавки, особенно во время экзаменов. Они у нас молодцы, – с гордостью прибавляет она, – оба учатся в Королевском колледже (3). Один – на врача, второй – на программиста. В нашем мире без нормального образования ничего не добьешься.
Мне кажется, что она смотрит на меня с сожалением. Невзирая на внешние различия, она напоминает мне Молли Уизли. Уверен, через день-другой обеденные перерывы превратятся в попытки наставить меня на путь истинный. Да я разве против этого пути? Просто мой уровень знаний маггловских дисциплин таков, что, по сравнению со мной, умственно отсталый Омар, надо полагать, будет считаться настоящим гением.
– Спасибо, миссис Малик, – я встаю, споласкиваю тарелку и возвращаю ей. – Было очень вкусно. Я хотел бы вернуться к работе.
***
В пять вечера, еле волоча от усталости ноги, я добираюсь до дома. В квартире пусто, Снейп еще не вернулся. Я разогреваю жаркое и накрываю стол на двоих. Тоже ведь, наверное, придет голодным. В шесть часов его еще нет. В одиннадцать, когда я уже почти поверил в то, что Министр все же расщедрился и выделил ему другое жилье, в замке поворачивается ключ.
– Уберите бардак на кухне.
Это он, вероятно, о приготовленной для него тарелке. Вместо «Спасибо за заботу, Поттер!» Значит, ужинать не собирается. Решил, похоже, заморить себя голодом и тяжелой работой. Ну и замечательно! Скорее бы! Я уж точно не буду рыдать и биться в истерике на похоронах. От злости на Снейпа весь сон как рукой снимает. Я вновь ворочаюсь в постели чуть ли не до пяти утра, а в половине седьмого меня будит безжалостное:
– Подъем, Поттер!
***
Спустя неделю я пробую первую в своей жизни сигарету. Во время обеденного перерыва миссис Малик пытается вытянуть из меня информацию, за какие такие заслуги перед обществом я попал в школу святого Брутуса, и я банально сбегаю. Нет, я не хлопаю дверью – все же она очень славная женщина, явно желающая мне добра, да к тому же супруга моего работодателя. Я просто извиняюсь и со словами:
– Простите, миссис Малик, мне не хочется это обсуждать! – выхожу через черный ход.
Теперь она наверняка будет думать, что под самой обыкновенной внешностью худого угловатого мальчишки прячется как минимум насильник, но мне, в сущности, все равно.
Во дворе на ящике отдыхает от «женской трескотни» наш водитель Мухаммед.
– Что, очередной вынос мозга? – усмехается он, глядя на мое расстроенное лицо. – Терпи, парень. Айша – замечательная женщина. Правда, она не понимает, что осчастливить всех – не в ее власти. А знаешь, почему они с мужем берут к себе в магазин всяких… неполноценных?
– Нет, – качаю я головой, – откуда я могу знать?
– Их младший сын – аутист. Они не любят об этом говорить. Он в специальном заведении, где за ним круглосуточный уход.
– Да, это многое объясняет.
Воцаряется молчание. Мухаммед достает из кармана пачку сигарет и протягивает мне.
– Будешь?
Я мстительно представляю себе набитую окурками пепельницу на нашей кухне и раздраженное подергивание крыльев чуткого к запахам носа Снейпа.
– Спасибо, давайте!
Курить мне не нравится. Я закашливаюсь. Дым обжигает легкие, дерет горло, но я мужественно перебарываю себя. Снейп наверняка придет в бешенство, а это стоит любых неприятных ощущений. Мерлин, ну почему рядом с ним я веду себя как озлобленный подросток?!
– Держи, дарю! В честь нашего знакомства! – Мухаммед вкладывает в мою руку почти полную пачку.
– Спасибо.
***
– И давно вы курите, Поттер? – злобный взгляд скользит по моему лицу, которое тут же принимает самое наглое и вызывающее выражение, на какое я только способен. И это невзирая на то, что меня просто тошнит от дыма.
– Я обязан давать вам отчет? Вы – такой же жилец здесь, как и я.
– Безусловно! И именно поэтому впредь курить будете исключительно в своей комнате.
– Да?! – я закидываю ногу на ногу и демонстративно стряхиваю пепел прямо на пол. Весьма кстати на этой неделе его очередь мыть квартиру. – И кто же запретит мне делать это там, где мне захочется?
– Я! – он смотрит на кучку пепла на полу, затем усмехается, одним молниеносным движением сгребает со стола пачку и вышвыривает ее в окно.
***
– Ну ты даешь, Поттер! – удивляется Мухаммед, когда назавтра я стреляю у него сигарету. – Неужели уже все скурил? Учти, если станешь такими темпами смолить, от легких один пшик останется. На вот лучше! Это для здоровья гораздо полезней, – он протягивает мне самокрутку. – Сделай затяжку, да посильней.
Я следую его совету, и у меня моментально начинает кружиться голова от сладковатого дурманящего запаха. После второй затяжки содержимое желудка внезапно подкатывает к горлу. Я успеваю вернуть водителю сигарету, и меня тут же выворачивает.
– А ты, как я посмотрю, слабак, – брезгливо сплевывает Мухаммед. – Прибери тут, а то вляпается еще кто-нибудь.
– Что это? – хриплю я. Голова все еще кружится так, что мне трудно сфокусировать на Мухаммеде взгляд.
– Гашиш, – усмехается он, – ты разве ни разу не пробовал? С твоим-то прошлым! Я был уверен – ты стреляный воробей.
– Нет! Мои опекуны категорически выступали против наркотиков, – почти на автомате отвечаю я.
– И ты, разумеется, их слушался! Что-то ты мало похож на пай-мальчика.
– А у меня имелся выбор?! – немного резче, чем хотелось бы, спрашиваю я. – Или подчиняться их идиотским законам, или идти на улицу!
– Ну не злись так, волчонок, – примирительно треплет меня по волосам Мухаммед. – У тебя, значит, родителей нет?
– Нет, – тихо говорю я, – погибли в автокатастрофе.
– Давно?
– Очень. Когда мне было чуть больше года. Я их и не помню.
Зачем я рассказываю все это абсолютно чужому, практически незнакомому мне магглу? Я бы ему еще про Хогвартс рассказал! Он бы тогда точно принял меня за чокнутого! Просто Мухаммед производит впечатление доброго человека, а доброта мне сейчас ох как необходима! Особенно когда дома ждет постоянно огрызающийся, злой на весь свет и прежде всего на меня Снейп.
___________________________________
1. Школа святого Брутуса для неисправимых подростков с криминальными наклонностями (англ. St Brutus’s Secure Centre for Incurably Criminal Boys) – маггловская школа для «трудных» подростков-юношей. Чтобы скрыть от окружающих принадлежность Гарри Поттера к миру волшебников, Вернон Дурсль всем рассказывал, что Гарри учится именно там (и заставлял Гарри говорить то же самое во время визита тетушки Мардж в 3-й книге). Школа в книгах лишь упоминается, больше никаких сведений о ней нет. Неизвестно даже, существовала ли эта школа на самом деле, или она является вымыслом Вернона.