— Вот что, я назначаю вам свидание. Давайте здесь, на шоссе, ровно в пять, хотите?
Его глаза за стеклами очков смотрели на нее c дружелюбным интересом. Казалось, он давно и хорошо знает ее.
И Эрна ответила с готовностью, слегка удивившей ее самое:
— Хочу.
Она дошла до своих, потом собирала сучья для костра и пекла вместе со всеми картошку и слушала байки, которые неминуемо травят, усевшись вокруг костра, испытанные рассказчики, и слушала песни. Один раз, не сдержавшись, засмеялась тихонько, когда завхирургией, солидная женщина Магда Валерьевна, запела жалобно:
Что стоишь, качаясь, тонкая рябина...
Слово «тонкая» Магда Валерьевна произнесла на французский манер, слегка в нос.
Эрна то и дело поглядывала на часы. А потом незаметно встала, впрочем, никто не удержал ее, да и вряд ли кто заметил ее уход.
Ровно в пять она стояла на шоссе, на том самом месте, где они расстались.
На шоссе никого не было видно, лишь на обочине, в стороне стояла темно-зеленая машина «Жигули», и ни одного человека поблизости.
«Вот дура-то! — с досадой обругала себя Эрна. — Надо было спешить, бежать что есть сил, словно девчонка, на шоссе, тоже мне, разбежалась, а никто не встречает и не встретит!»
Подумала о том, как уютно и защищенно сидеть сейчас у костра, слушать всевозможные рассказы, даже петь всем известные песни тоже, в конце концов, не так уж плохо...
— Чего же вы стали? — донесся до нее голос, ставший уже знакомым. Илья Александрович вышел из зеленой машины. — Давайте-ка сюда...
Она подошла к машине.
— Поедем?
— Куда?
— В Москву. Нечего вам в поезде томиться, я вас быстро домчу.
Она послушно села рядом с ним. На заднем сиденье стояла его корзинка, старательно прикрытая сверху широкими листьями.
— А я свою корзину позабыла, — вспомнила Эрна. — Осталась где-то там, возле костра...
— Ничего, — сказал он, захлопнув дверцу машины. — У вас было столько грибов, сколько примерно у меня волос на голове.
Засмеялся, и она засмеялась тоже.
Глава 5. Леля
Леля училась в первом классе, когда мама взяла ее с собой в деревню.
— Поедем-ка к бабушке, — сказала мама. — Поглядим, как она живет, что такое настоящая русская деревня.
Обычно летом Леля ездила на дачу вместе с детским садом.
Дачу детский сад снимал по Савеловской дороге, в зеленом поселке, который назывался Прозрачный Ручей. Сперва Леле нравилось уезжать на эту дачу, было весело всем вместе бегать по лугу, заросшему густой, высокой травой и разноцветным клевером, играть в прятки и в салки.
А потом она начинала скучать по маме. Папы Леле тоже недоставало, но по маме она тосковала сильнее, особенно в последний месяц. Считала дни, когда уедет домой, капризничала, ссорилась с другими девочками.
Когда мама приезжала навестить ее, плакала, просила:
— Забери меня, хочу домой...
Мама пыталась уговорить Лелю, но Леля твердо стояла на своем, и в конце концов мама сдавалась, забирала Лелю в Москву.
Леля ликовала, а мама сокрушалась, особенно, если выпадал жаркий и пыльный август:
— Девочка будет мучиться от жары...
Но Леля была очень довольна прежде всего тем, что сумела добиться того, чего хотела.
Когда Леле исполнилось семь лет, папа с мамой вдвоем привели Лелю в первый класс. Леля шагала посередине между ними, в руках большой букет гладиолусов, косы по плечам, на коричневом форменном платье белый передник.
Мама растроганно шептала папе:
— Лучше нашей нет никого...
— Разве? — насмешливо возражал папа. — Уж так уж нет никого? Кто-нибудь, может быть, и найдется...
Он был ироничней мамы, к тому же стеснялся открыто восхищаться дочкой. В конце концов, пусть женщины откровенно демонстрируют свои чувства, мужчинам это вовсе не к лицу.
Но когда Леля приблизилась к школьным дверям, где ее встретил плечистый десятиклассник и по установившейся в школе традиции взял Лелю за руку, повел за собой, у Лелиного папы глаза вдруг налились слезами, и он отвернулся от мамы, чтобы она ничего не заметила, а мама, само собой, все заметила, но решила не подавать вида, чтобы не смущать папу.
В мае Леля окончила первый класс.
Папа спросил:
— Устала учиться?
— Вот уж ни капельки, — ответила Леля.
— Отдохнешь в деревне, — сказал папа, а мама добавила:
— У нас в деревне.
Леле деревня почему-то представлялась большим лесом с огромными деревьями, под деревьями растут вперемежку ягоды и грибы; бабушка, приезжая к ним в Москву, всегда привозила банки варенья, маринованных грибов, соленых огурчиков, говорила: