Выбрать главу

Григорий Сергеевич развел руки в стороны:

— Поздравляю, конечно, но, если бы я знал...

— То что было бы? — спросила Леля.

— Я бы подарил вам что-нибудь такое...

— Что же? — не отставала Леля.

— То, что вам бы понравилось, — он пристально смотрел на Симочку.

Леля внезапно ощутила укол ревности. С невольной неприязнью оглядела Симочку: оживилась, толстая дура, глаза щурит, словно патоки наелась, головой крутит туда-сюда...

— Я еще не успела привести себя в порядок, — произнесла Симочка, быстро взбивая кудряшки надлбом.

— Давай приводи, — сказала Леля, — а мы с Григорием Сергеевичем пойдем пройдемся...

— Только ненадолго, — крикнула Симочка вдогонку.

Они гуляли по окрестным улицам, выбирая места попрохладнее. Леля искоса посматривала на него. Потом не выдержала, спросила:

— Вам Симочка нравится?

— Кто? — переспросил он.

— Ну, моя подруга, та, к кому мы теперь приехали...

— Как-то не думал об этом, — ответил он, и слова его, словно медом, обволокли сердце Лели.

Приехали остальные гости — девчонки и парни, кто-то привез переносной кассетный «маг», на весь сад зазвучала спотыкающаяся поп-музыка.

Bсe танцевали кто что хотел — шейк, твист, манки. Григорий Сергеевич стоял на одном месте, держа Лелю за руку.

— Умеете танцевать? — спросила Леля.

— Танго еще туда-сюда...

— А я все умею...

Окликнула Алика, давнего ее поклонника, вместе с ним проучилась в школе все десять лет, подбежала к нему:

— Давай?

Он кивнул.

И — пошло!

В самый разгар веселья Григорий Сергеевич подошел к Леле. Совсем тихо, почти шепотом, произнес:

— А что, если мы смоемся отсюда?

— Я — за, — обрадовалась Леля.

— Только так, чтобы никто не заметил...

— Само собой, а то наша Симочка начнет уговаривать: останьтесь да посидите, пообедаете...

— Мы пообедаем в Москве, — сказал он.

Они незаметно приблизились к калитке, тихо открыли дверцу и, взяв друг друга за руки, припустились бежать.

Добежали до леса, оглянулись: нагретая солнцем блаженная тишина, рыжая хвоя под ногами, изредка пролетит птица, усядется на дерево, снова взлетит...

— Хорошо здесь, — сказал Григорий Сергеевич.

Леля кивнула:

— Грамотный лес.

— Грамотный? — удивился он. — Что это значит?

— Значит, отличный, лучше не бывает.

Он пожал плечами, вздохнул.

— Почему вы вздыхаете?

— Уж очень между нами большая разница. Я и в самом деле чувствую себя сейчас стариком.

— Бросьте, — сказала Леля, ей стало жаль его. — Мама говорит, что мужчины биологически моложе, чем женщины.

— Пошли быстрее, — сказал он, глянув на часы, — нам еще долго ехать.

Они пообедали в шашлычной на Ленинградском проспекте, побывали на бегах, ничего, разумеется, не выиграли. «Это к счастью, — заметил Григорий Сергеевич, — полная гарантия, что эта зараза не засосет».

После пошли в кино, смотрели старый-престарый фильм «Утраченные грезы», в главной роли очень красивая итальянская актриса Сильвана Пампанини. Леля видела этот фильм чуть ли не три раза и все-таки не могла не прослезиться, глядя на то, как страдает прекрасная Анна Дзакео, которую так старательно обманывали все встречавшиеся ей мужчины.

Григорий Сергеевич сидел рядом. Не пытался прижиматься к ней, не лез целоваться, как мальчишка, еле дождавшийся темноты.

Леля всхлипывала и думала: «Наверно, я ему не очень нравлюсь...» И от этой мысли еще больше хотелось плакать.

Когда они вышли из кинотеатра, был уже вечер, горели фонари, небо было темно-синим, загадочным.

— Почему вы такой грустный? — спросила Леля. — Вам тоже жалко ее?

— Кого жалко?

— Ну, эту, Сильвану, или Анну, как ее, Джакео.

Он остановился, положил руку ей на плечо.

— Наверно, я и в самом деле стар, — сказал. — Для тебя стар...

Лицо его казалось усталым и скорбным в свете фонарей.

Леля почти закричала:

— Нет, вы не старый!

С того дня началось...

Утром она ждала, когда он позвонит, на каждый звонок кидалась первая, хватала трубку, говорила изысканно:

— Алло, слушаю...

И ужасно злилась, когда спрашивали не ее, а кого-то из соседей.

Нервничала, бегала из комнаты в коридор и обратно, должно быть, он звонит, а у них занято...

Потом он дозванивался.

Она говорила блаженно, с отрешенным видом глядя перед собой:

— Я на работу. Буду там через полчаса. Да, жду непременно...

И убегала на работу. И вздрагивала, когда там звонил телефон, так же, как и дома, бросаясь на каждый звонок.

Обычно он ждал ее после работы. Они уходили — или к его приятелю, или, если к приятелю нельзя было, в кино, кафе, просто погулять.

Приятель — чудесный человек, обладающий странным именем — Ардальон. Леля называла его Ардальон-Медальон, жил один в однокомнатной квартире.