— Бабушка! — крикнул Валерик.
Она подняла голову, сощурясь, посмотрела вокруг себя, потом увидела его, протянула руки:
— Валерка, ты...
Он плюхнулся на скамейку рядом с нею. Несколько мгновений они молчали, и она и Валерик. Только смотрели друг на друга.
Потом Валерик обнял бабушку, прижался щекой к ее щеке.
Бабушка казалась совсем не постаревшей; он ожидал, что она, по словам Колбасюка, одряхлела, что все может статься, с трудом узнает его, а она, как ему подумалось, выглядела даже много лучше, чем дома.
— А ты загорела, — сказал он.
— Вот уж чего не было, того не было, — возразила бабушка. — На солнце не валяюсь, солнечные ванны не принимаю.
Валерик мысленно представил себе бабушку, которая лежит, подставив лицо солнцу, как это делала мама, выходя на балкон их дома, и невольно засмеялся:
— Да уж думаю, что не принимаешь... — Потом снова стал серьезным. — Как тебе здесь? Привыкла?
Бабушка кивнула:
— Ко всему, милый, можно привыкнуть. И к хорошему, и к дурному.
Он и не ждал иного ответа от бабушки.
— Ну а все-таки, как тебе здесь?
— Жить можно, — ответила бабушка.
Глаза ее на миг затуманились, может быть, она подумала в этот миг о невестке, о том, что невестка вместе с Колбасюком сумели по-своему распорядиться ее судьбой?
— Ничего, — сказала бабушка, всегдашняя оптимистка, во всем предпочитавшая видеть хорошую, светлую сторону. — Все пройдет. Перемелется — мука будет. Ты вырастешь, начнешь работать, тогда возьмешь меня к себе, верно?
— На все сто, — горячо ответил Валерик. — Непременно возьму тебя к себе, и заживем мы с тобой всем врагам на зло!
Под врагами он подразумевал одного лишь Колбасюка, на него ушел весь пыл души Валерика, вся его неизрасходованная злость.
— На зло всем врагам, — с жаром повторил он еще раз. Потом полез в кошелку, которую привез с собой. — Я тут тебе кое-что купил... Вот, смотри...
Валерик стал выгружать из кошелки все, что, по его мнению, могло бы быть бабушке по вкусу: две банки с тахинной халвой, зефир в шоколаде, яблоки, лимоны, банку маринованных огурчиков.
Бабушка глядела, только головой качала:
— Неужто все это мне? Куда это, милый, на маланьину свадьбу, не иначе.
— Это тебе, — сказал Валерик. — Ешь, поправляйся...
— Тут мне на целый год, наверно.
— Ну и пусть на целый год, только ешь, пожалуйста...
Бабушкина легкая ладонь легла на плечо Валерика:
— Спасибо тебе, милый, только зачем ты так беспокоился?
— Ладно, все, — отрезал Валерик.
— Мама как? — спрашивала бабушка. — Девочки?
— Ничего, все нормально.
Он подумал немного, стоит ли говорить бабушке? Потом решил сказать:
— Не хочу я больше с ними жить...
К его удивлению, бабушка восприняла его слова сравнительно спокойно.
— Не хочешь? Ни в какую?
— Ни в какую! — повторил Валерик. Решительно резанул себя ладонью по горлу. — Не могу его видеть! Не могу и не хочу!
— Что же думаешь делать? — спросила бабушка.
— Не знаю, — откровенно признался Валерик. — Только с хиляком я больше жить не буду, так и знай. — Он нагнулся, сорвал травинку, перекусил ее крепкими зубами. — Может быть, к отцу поехать, как думаешь?
— Нет, — сказала бабушка решительно, — чего к отцу ехать? Какая ему жена попалась, разве мы знаем? Может, еще хуже, чем этот самый Колбасюк...
— Может быть, и так, — задумчиво произнес Валерик. — Только вот что, бабушка, как хочешь, а дома я жить больше не хочу. Не хочу и не буду!
Он почти выкрикнул эти слова; проходивший мимо старик в светлом плаще, накинутом на плечи, удивленно воззрился на него.
— Тише, Валерик, успокойся, — сказала бабушка. — А то всех тут перепугаешь...
— В общем, ты поняла меня, — сказал Валерик.
Бабушка молчала, перебирая худыми пальцами кончик своего платка. Потом повернулась к Валерику:
— Тогда, знаешь, что я тебе скажу? Поезжай в Москву.
— В Москву? — переспросил Валерик.
— Да, в Москву. У тебя там родная тетка живет, дочь твоего деда, сестра отца. Дед твой говорил, что она хороший, отзывчивый человек...
— А ты ее знаешь?
Бабушка покачала головой:
— Нет, только от деда наслышана. Но я ей письмо написала, когда он умер, и она мне тогда ответила.
— Кто она такая?
— Вроде учительница, а где точно работает, не знаю.
— И у тебя адрес ее есть?
— Конечно, есть.
— А если она переехала? — спросил Валерик.
— Поедешь в Москву, узнаешь, где она. Там и найдешь...
Валерик с удивлением смотрел на бабушку. Вот уж никогда не ожидал от нее такой решимости, вдруг советует, не глядя ни на что: поезжай, найди...