Но вот неожиданно влюбился, нет, полюбил. Полюбил, как ему казалось, навсегда, на всю жизнь.
Сева и Симочка отправились во Дворец бракосочетаний, что на улице Щепкина. Поначалу Симочка наотрез отказалась регистрироваться во Дворце.
— В этом есть какая-то показуха, — утверждала она, — мне бы хотелось, чтобы все у нас было тише, спокойнее.
Однако Сева, уже привыкший за месяцы своего жениховства уступать Симочке, на этот раз заупрямился и настоял на своем.
— Я сам возил-перевозил сотни пар, теперь хочу, чтобы и меня повезли.
И еще — Севе хотелось ехать в той самой машине, в которой он возил женихов и невест. Поэтому он заранее договорился со своим сменщиком, и сменщик обещал: все будет в ажуре, на уровне, как он выразился, высших мировых стандартов.
Симочке хочешь не хочешь, но пришлось покориться. Она даже специально на Кутузовский отправилась, в Дом игрушки, купила раскрасавицу куклу, темноволосую с огромными лазурными глазами и щечками-яблочками.
— Но я ее не хочу оставлять для машины, — сказала Симочка. — Я загадала, эта кукла должна принести нам счастье. Я возьму ее домой, и она всю жизнь проживет с нами. А потом вообще, к чему дарить кому-то совершенно незнакомому дорогую вещь?
Симочка отличалась практической сметкой, которую и не пыталась скрывать.
Сева, вне себя от счастья, охотно согласился:
— Давай, как хочешь.
Он вообще был согласен на все Симочкины предложения. Единственное, на чем он настоял, — был Дворец бракосочетаний, во всем остальном он с радостью шел на поводу у Симочки. Она решила не устраивать свадьбы, и он поддержал ее.
— Ну и не надо.
Она решила поехать вдвоем на четыре дня в пансионат «Березка», и он тоже согласился, хотя сроду не выносил пансионатов, санаториев и домов отдыха.
Жить они договорились у Симочки, там была просторная, на троих, отдельная двухкомнатная квартира, а у Севы все трое жили в одной комнате, куда еще приводить молодую жену.
Симочка считала, что Сева подходит ей по всем параметрам: скромный, трудолюбивый, покладистый.
Ее не смущало, что у Севы нет высшего образования. Нет, ну и не надо, и так можно жить, тем более что со временем, как она полагала, он поступит в какой-нибудь вуз на заочное отделение, он способный, работящий, это Симочка сразу же подметила, чуть ли не с первого дня знакомства, и наверняка сумеет и учиться, и работать; в конце концов, может быть, даже будет еще больше работать, как ни говори, хоть и маленькая, а семья.
Несмотря на молодость, у Симочки уже накопился порядочный опыт, она умела хорошо, с толком разбираться в мужчинах. Романов у нее было, по собственному ее выражению, по самое горлышко — и со студентами, и с инженерами, даже с одним доцентом.
В редкие минуты откровенности (очень редкие, потому что Симочка старалась не разрешать себе распускаться и ныть) она признавалась: «Все вроде хорошо, и ухаживают, и подарки носят, и, казалось бы, любят — дальше некуда, а поди уговори в загс...»
Может быть, Сева и не был самый блестящий, самый что ни на есть перспективный жених, зато она сразу же почувствовала: этот относится к ней серьезней всех, этот и не думает отвертеться, а, напротив, спит и видит ее своей женою...
У Симочки был острый ум, унаследованный от папы, бухгалтера, она умела по достоинству, почти безошибочно оценивать как людей, так и обстоятельства и жизненные ситуации. Она не любила споров, не признавала ссор и дрязг, но умела добиваться всего, чего ей хотелось.
Однажды она не выдержала, поддалась женской слабости и разоткровенничалась с Лелей. В конце концов, даже самому скрытному человеку хочется подчас распахнуть кому-то свою душу.
— Думаешь, мне очень нравится, что Сева такой шибко родственный? — спросила она Лелю. — Вот уж чего нет, того нет.
—А ты бы хотела, чтобы он был сухой и жесткий? — спросила Леля.
— К чему крайности? — возразила Симочка. — Я хочу, чтобы он любил меня одну, больше всего любил только меня; а что касается мамочки и сестрички, то пусть они довольствуются остатками с моего стола. — Симочка сощурила фиалковые свои глаза, невольно вздохнула: — К великому моему сожалению, пока что и у мамочки, и у сестрички основной пакет акций. — Это было излюбленное выражение папы-бухгалтера. — Если хочешь знать, я разработала целую программу-минимум для себя, — продолжала Симочка выкладывать Леле один за другим своим планы. — На первых порах постараюсь ладить с мамашей и с Реной, буду уступать им по мере возможности. С мамашей я быстро справлюсь, можешь не сомневаться, ее легко обвести вокруг пальца, достаточно принести коробку конфет «Ассорти», посидеть с полчаса рядом, выслушать жалобы на погоду, на ломоту в костях, на капризных клиентов, вовремя поддакнуть, посочувствовать — и она моя. А вот с Реной будет посложнее, у кого-кого, а у нее нюх чисто собачий, — Симочка тряхнула кудряшками. — Но ты не беспокойся, я и ее обработаю. Начну постепенно, терпеливо отваживать его от них, буду заставлять бывать у них пореже, покороче. Но это, как ты понимаешь, со временем, не на первых порах. Я не тороплю событий. Ведь выигрывает тот, кто умеет выждать хотя бы на пятнадцать минут дольше.