Мне, просидевшей в этом мерзком кабинете почти пять часов, очень хотелось сказать, что мне плевать, изменит он мнение или нет, только теперь я поумнела окончательно.
– Из меня плохой пересказчик. Я обязательно о чем-нибудь забываю, и потом это очень сильно на мне сказывается. Поэтому я и сейчас помолчу.
Ползунов подарил мне благодарный взгляд.
Глава 4
Мужики, они, как месячные. Их всегда ждешь, но они приходят всегда неожиданно либо не приходят вовсе. Сейчас тот исключительный случай, когда хочется, чтобы они не приходили бы никогда.
Я, жалкая женщина, застряла между Горецким, этим Ползуновым и обстоятельствами, которые могут создать только мужики. Дураку понятно, Гена знал, что двигатели краденые! А я просто никогда не старалась вникать в то, что меня не касается! Если Горецкий делает деньги, а не парится в тюрьме, значит, он занимается тем, за что в тюрьму не сажают! Если начну во все вникать, то очень скоро меня посетит невроз в тяжелой форме, сопряженный с поносом. Как можно работать у Горецкого, указывая ему на то, что можно делать, а что нельзя! И откуда я знаю, что можно, а что нет? Одни нефть вполне законно качают, всему миру известны, а у них в столах прокуратура не роется!
Если губернаторов в тюрьмы сажают, то как мне-то разобраться, что в этой стране делать можно, а что – нет?
Если менты ментов пачками в следственные изоляторы пакуют, то как можно мне, не сомневаясь, с этим Ползуновым откровенничать? Он из тех, которые которых, или среди тех, которых которые?
Горецкий, гад, говорит – оформляй сделку и проводи по бухгалтерии – я оформляю и провожу. Я виновата в том, что он одной мне доверяет?!
У меня истерика. Я еду в отстойник на вокзале, а мне очень хочется приехать домой и от души пореветь. Как положено. Соплюшек попускать, повыть, вина выпить, пострадать, обнимая подушку: «Зачем со мной так?!».
Черта с два. Мне нужно успеть за оставшиеся десять минут доехать до вокзала и оформить выгрузку этих бл… Этих перфораторов. Ну, Горецкий, приедешь, я тебе покажу и визит в банк, и раут в мэрии… Я специально не стала звонить ему на мобильный, чтобы попусту не засорять ядом эфир. Все, до последней капли – Горецкому. В лицо. Порву, мерзавца…
Интересно, перфораторы круглые или квадратные? Большие или маленькие? Я к тому, что, пока разгружать их будут, вся злость перегорит. Гена обещал подъехать, но последние события говорят о том, что он не «подъедет». А завтра как ни в чем не бывало скажет: «Ларочка, привет!»
Черта с три. Не появится в этом отстойнике – приеду к нему домой. Поделюсь всем, что накопилось.
Перед тем как поехать на вокзал, заскочила домой переодеться. А еще выпить чаю и просто посидеть в кресле. Я люблю свое маленькое гнездышко. Оно позволяет мне чувствовать себя защищенной и свободной. На площадке снова столкнулась с соседом. Кажется, это начинает входить в привычку. Но если трезво поразмыслить – где нам еще встречаться? Он посмотрел на меня без улыбки, кивнул и переложил пакет из гастронома из руки в руку – искал ключи в карманах.
Я рылась в сумочке. В конце концов он первым из нас обнаружил, что ключей нет.
– Вы не могли бы присмотреть за этим, пока я схожу в машину? Не хочется таскать пакет туда-сюда, а без ключей в квартиру не попасть.
– Логично, – сказала я. – Конечно, присмотрю.
Мои ключи оказались не в сумочке, а в кармане. Со мной такое иногда случается. Он дождался, пока я открою дверь, и занес свой провиант. И тут же, еще раз извинившись, вышел.
Пока стучали подошвы его туфель по ступеням, я подумала о том, что извиняющийся мужчина входит в число типов мужчин, которые рано или поздно оказываются или проходимцами, или безвольными тряпками. С одной стороны галантность приятна, но у меня уже были примеры в жизни, когда эта галантность потом раскрывала людей или жадных, или трусливых.
Разумеется, я не удержалась от любопытства.
В пакете находились: два пакета молока, упаковка творога, вязанки зелени и килограмма два вырезки. Ни презервативов, ни пива, ни коньяка. У моего соседа, одним ударом поставившего Тарзана на колени, оказался набор для классической старушки.
Дверь я запирать не стала, но он все равно позвонил. Вероятно, не хотел переходить ту границу, за которой между соседями начинается сближение большее, чем просто «здравствуйте – добрый вечер».
– Послушайте, – спросила я, когда он уже повернулся, чтобы выйти из квартиры, – а почему вы до сих пор не женаты? Я понимаю – не мое дело, но интересно. Женское любопытство. Должна же я знать, что ожидать от соседа.