Два следующих дня Сергей Антонович старался не покидать свой штаб под названием "Жозефина". Чай, хлеб, годовалая палка салями, электрочайник, 2 газеты со сканвордами, рыбацкий ящичек, трофейный бинокль-все необходимое было под рукой. Противник не появлялся. И лишь к вечеру второго дня в окне вспыхнула лампочка, и конский хвост, торчащий из женского затылка, указал на приход таинственной хозяйки. "Попалась",-констатировал Антонович и поднял бинокль.
Ах, как же она была хороша... Юное создание не старше 35 лет. Тонкие запястья, откинутые назад плечи, ямочки над ключицами, высокий светлый лоб и никакой косметики на правильном овале лица. Женщина потянулась , распустила волосы, отошла от окна и погасила свет. "Видал?!",-по-хозяйски сказал Антонович и с укором посмотрел на В.Копытина. Снежана подняла голову и задышала чаще.
Утро началось сумбурно с поиска станка для бритья. Густо намазав щеки мылом, Сергей Антонович начал избавляться от щетины. В эндшпиле сего действия, он небрежно полоснул себя под носом лезвием и закровил. Он не спеша вытер кровь с пореза, облизнул палец, скривил губы в сексуальной улыбке и тихо замычал арию Мефистофеля. Жизнь что-то сдала в прикуп.
Надев китель и подойдя к зеркалу, Антонович безуспешно попытался стянуть его на пузе. Крякнул, взял в руку 1,5 килограммовую гантелю и начал делать зарядку. Через 4 минуты с одышкой вернулся к зеркалу и потрогал увеличившуюся мышцу. "Пора покрасить окна",-мелькнуло и умерло в его голове. Снежана бегала вокруг него юлой, как буд-то чувствовала метаморфозу хозяина. Возможно, дадут конфет...
Подойдя к плите, Антонович аккуратно снял крышку с кастрюли и заглянул внутрь. Синие макароны еще не ползали, но выглядели плохо. Мытье посуды никогда не было его коньком, но засучив рукава, он начал Великую Чистку. Три мусорных пакета, которые уже успели подружиться с остатками маминого холодца, были снесены во двор к мусорным бакам. Залил в электрочайник уксус и прокипятил. Это был уже не тот, вчерашний Сергей Антонович, который варил сарделю в электрочайнике по подсказке механика из СТО (удобно и быстро). Вымыл бадью, кинул чай, залил кипятком из чистого чайника, взял бинокль, сел в "Жозефину".
Она двигалась плавно и не торопясь. На ней была белая майка и короткие спортивные шорты. Во рту была зажата зубная щетка, смотревшая ручкой в сторону. Женщина нагибалась и что-то собирала с пола. Ее распушенные волосы едва двигались от легкого ветра, проникавшего из раскрытого настежь окна. Солнечные лучи задерживались на ее белом лбу, усугубляя нервное покусывание губ Антоновича. Снежана закинула ноги на подоконник и одобрительно залаяла. Женщина подняла голову, улыбнулась им и сказала: "Доброе утро". Антонович скупо кивнул, встал из кресла, отошел в дальний угол комнаты, вытянул указательный перст в сторону Снежаны и зашипел: "Тыыыыы!!! Тыыыы!!" Собака прижала уши и подошла к ноге хозяина. Он наклонился и поцеловал ее в мокрый нос. "Ты...",-сказал он с особой нежностью и почесал животину за ухом.
Алиса (именно так Антонович про себя называл соседку) была настоящей хозяйкой. И, уже неделю спустя, вокруг лампочки появился пластмассовый абажур зеленого цвета, светлые обои и роскошный фикус на подоконнике. Фикус, к сожалению, закрыл часть обзора комнаты, по которой часто передвигалась Алиса. Сегодня она белила потолок, и на ней была старая ковбойская рубашка и бумажная пилотка. Антонович пододвинул к себе журнальный столик на котором красовалась тарелка с поджаренной домашней колбасой, квашеной капустой и стаканом томатного сока. Вокруг тарелки торжественно легли нож и вилка. Бритые щеки и новая белоснежная рубашка дышали свежестью. Теплый ветер гладил подстриженные, чуть поседевшие волосы трапезника.
"Как, все-таки, удивительны женщины",-подумал Антонович. "Они как будто чувствуют, что я не могу им принадлежать и обходят меня стороной. Они знают, что они не достойны места рядом, которое должна занять только ОНА, упавшая как снег на голову.Черт, пережарил колбасу..." Покончив с едой, Антонович смыл жир во рту томатным соком и вытер губы туалетной бумагой. Окинул взглядом свою небольшую комнату, которая со времени появления соседки приобрела иной вид. Раннего В.Копытина сменила репродукция картины Брюллова. В шкафу появились две полки, на которых поселились две новые рубашки, идеально черные брюки и 2 носовых платка. У изголовья кровати легли три книги. Пелевин, Борхес, Карнеги. Как сказала молодая библиотекарь: "Без этого трудно жить..." В ванной комнате протертый рукомойник избавился от следов зубной пасты. Мыло для бритья сменил крем "ARKO". Там же в ванной на полу обосновались новенькие весы.