– И я такая: «Какая разница! Или вам нужен пример настоящих разжигающих ненависть высказываний?» – Я нарочито негодую.
– Полагаю, они не приняли твои аргументы?
– Ни в малейшей степени, – подтверждаю я. – И думаю о несправедливости всего этого – вовсе не по отношению к себе, а по отношению к реальным проблемам, о которых должна заботиться школа: выбросы парниковых газов, размеры классов, консультации по психическому здоровью, издевательства, бедность, жестокое обращение с детьми, гендерные и расовые вопросы, но нет, мою дурацкую футболку выставили серьезной проблемой, которую потребовалось немедленно решить.
– Твоя мама принесла тебе другую?
– Ага, – признаюсь я, – но на следующий день я создала онлайн-петицию, в которой говорилось, что моя одежда не была неприличной и весь стандарт нужно переписать. За пару недель я собрала триста подписей, даже от некоторых учеников средней школы.
– Что было потом? – заинтригованно спрашивает Джей.
– Мою петицию отклонили на заседании школьного совета.
– Полагаю, тут-то и наступает время для граффити, – говорит Джей.
– На фото, которое я тебе показала, как раз момент, когда я написала баллончиком «Идите на…» на двери школьного спортзала.
– Ого, – произносит Джей, его глаза расширяются.
– Мне, вероятно, все бы сошло с рук, но девушка моего двоюродного брата выдала меня.
– Но как? – не понимает Джей. – На этом снимке может быть кто угодно.
Я снова открываю фотографию на своем телефоне, пальцами увеличиваю изображение, особенно фрагмент, где видно руку, держащую баллончик с краской. Становится заметно изменение цвета на моем запястье – родимое пятно. Я показываю Джею такую же отметину на своей коже.
– Райли Томпсон живет вон там. – Я указываю на дом Райли. – Она была моей лучшей подругой, когда мы были маленькими, и мое родимое пятно было постоянной темой для разговоров. Оно завораживало ее. У нее нет ни единого изъяна на теле.
– Что она выиграла, сообщив о тебе? Получила денежное вознаграждение?
Не уверена почему, но у меня такое чувство, что деньги очень важны для Джея.
– Не-а. Но она президент студенческого совета. Может быть, она чувствовала себя обязанной. Или она хотела повысить свой авторитет у руководства школы. Ее всегда привлекал престиж.
– Тебе обязательно ходить в летнюю школу? – спрашивает Джей.
– Нет, я все еще могу сдавать домашнее задание, тесты и не провалить четверть. Бывало и хуже.
– Как твои родители восприняли это?
– Не очень хорошо. Я наказана на половину лета. Я могу устроиться на работу, ходить на работу, возвращаться домой, и все. О, и я могу присутствовать на этой дурацкой вечеринке, вероятно, потому что мои родители знают, что я не хочу на ней быть.
– Вот это я понимаю наказание, – говорит Джей со смехом. – Ну, ты можешь общаться со мной этим летом, при условии, что я перееду. – Мне бы этого хотелось, но ему не обязательно знать об этом. – Ты не единственная неудачница в Мидоубруке, – добавляет Джей, указывая на себя.
Мы раскачиваемся, поднимаясь все выше. Цепи скрипят под нашим весом.
– А кто сказал, что я неудачница? – В ответ на это Джей бросает на меня взгляд, который мгновенно разоблачает мой блеф. – Ладно, я неудачница, – признаю́ я.
– Мне двадцать лет, а я все еще живу с родителями, – произносит он, прежде чем сделать еще одну затяжку. – Мы можем стать друзьями.
Мы не пожимаем друг другу руки, но это всего лишь формальность.
– Как будешь коротать время в домашнем заключении, когда меня не будет рядом, чтобы отвлечь тебя от твоего тяжелого положения? – спрашивает Джей.
Пожимаю плечами:
– Начну заниматься своей летней работой для курса психологии AP[7]. Я пишу о мести. Райли вдохновила меня.
Я выдаю коварную ухмылку. Джей вообще никак не реагирует.
– Наверное, писать о мести – это круто, – равнодушно произносит он. Однако на следующем вдохе выражение его лица меняется, на губах появляется леденящая душу улыбка. – Но отомстить по-настоящему… Это то, чем можно действительно насладиться.
Глава 4
Утреннее солнце струилось сквозь кухонные окна, словно маяк, возвещающий о наступлении нового дня. Для Алекс это означало возвращение к рутине – не такой уж мучительной, поскольку она работала на себя. Она была одной из немногих жительниц Олтон-роуд, которые настаивали (впрочем, безуспешно) на проведении вечеринки в воскресенье, а не в понедельник, в День памяти. Ей просто требовались дополнительные сутки для восстановления.
7
Advanced Placement – специализированная учебная программа подготовки к поступлению в университеты США и Канады.