– Сейчас посмотрю, – сказала Эмили, не сбиваясь с ритма.
– Так много детей, – заметила Мэнди, все еще любуясь окрестностями. Алекс услышала что-то меланхоличное в ее голосе и приписала это к тому, что ее сын, как и Летти, давно не играет во дворе.
– Кен, – позвала Эмили своего мужа, который стоял в пределах слышимости, – иди сюда, милый. Позвольте мне вас представить.
– Такой большой дом, – проворчал Самир. – Кому нужен такой большой дом в нашем возрасте?
– Он великолепен, – проговорила Мэнди, виртуозно проигнорировав недовольство своего мужа, если она вообще его услышала.
Алекс наблюдала, как Кен переходит улицу, словно император-завоеватель, – выпятив грудь, надев свою лучшую улыбку «чертовски-рад-познакомиться». Он был обаятелен, и Алекс любила его как члена семьи, но ее внутренний радар, чутко реагирующий на разного рода дерьмо, всегда усиленно сигналил в присутствии Кена. Она должна была отдать ему должное: он все еще выглядел подтянутым в своем синем поло. Непременное посещение спортзала пять дней в неделю несколько сдерживало возрастные изменения, в то же время давая представление о том, что он когда-то был спортсменом. Красивый почти до неприличия, Кен излучал магнетизм, который притягивал к нему людей, Эмили была в их числе.
Кен подошел, неся свою драгоценную бутылку Johnnie Walker Blue Label. В этот момент Алекс поняла, что все было подстроено. Бутылка виски по цене более двухсот долларов – эту роскошь Кен обычно хранил для себя. Сейчас же – невероятно! – он держал в руках три бокала.
– Мэнди, Самир, это мой муж Кен Эдер, – представила его Эмили.
В своей обычной манере Кен первым обратился к мужчине. По его мнению, это все еще был мужской мир, и именно Самир со своей чековой книжкой будет принимать окончательное решение.
– Я довольно эгоистично отношусь к своим запасам дорогого виски, – сказал Кен, глядя только на Самира. – Я ценю, что вечеринка проходит только раз в год. С тех пор, как мы завели эту традицию, я стал немного бережнее относиться к запасам.
– Немного? – прервала его Эмили. – Он никогда не делится и каплей – никогда.
– Это верно, – подтвердил Кен. – Но жена, обладающая даром убеждения, уговорила меня предложить немного нашим новым соседям в качестве приветственного тоста. Итак, могу я налить вам?
Самир усмехнулся.
– Ну, мне еще рановато для виски, но спасибо за предложение.
– Не за что, – улыбнулся Кен. – Просто чтобы вы знали: у меня есть связи в совете по городскому планированию, если вы заинтересованы в проведении каких-либо ремонтных работ. На самом деле я переоборудовал наш гараж в квартиру для моей свекрови. Это раздавит меня налогами, но оно того стоит. Семья – это все, верно, милая?
– Конечно, – проговорила Эмили, не включая обаяния продавца.
– Да я сделаю всё что угодно для своей семьи. За эти годы я проехал по F-150[2] несколько сотен тысяч миль, возя своего ребенка с одного турнира по лакроссу на другой, зато сейчас он стартовый полузащитник «Сиракьюс».
Эмили прочистила горло:
– У нас есть еще один сын, Дилан, который тоже занимается спортом в средней школе Мидоубрука.
Кен выглядел слегка смущенным.
– Да-да, именно так. Ди тоже отличный игрок. Действительно старается изо всех сил!
«Старается изо всех сил?! Изо всех сил старается сиять так же ярко, как Логан», – подумала Алекс, представляя, как она выливает на голову Кена его замечательный виски.
Она подавила этот порыв. Одержимость Кена достижениями Логана была не более чем отражением славы, но от понимания этого не становилось легче ее выносить.
Наконец Кен повернулся к жене Самира, словно только что заметил ее:
– А как насчет вас? Мэнди, не так ли? Хотите выпить?
Когда их глаза встретились, Кен застыл как вкопанный. Алекс не знала что и думать о выражении его лица. Он был известен тем, что ценил женщин, особенно привлекательных, но, казалось, был поражен красотой Мэнди. «Восхищен» – вот слово, которое пришло на ум. И в Мэнди тоже промелькнула искра, которой определенно не было раньше. Казалось, между ними произошел небольшой взрыв. Алекс почувствовала напряжение в атмосфере и, глядя на сестру, поняла, что Эмили тоже это заметила.
Глава 3. Летти
Я знаю, о чем думает большинство мам на этой вечеринке, по крайней мере те, у кого дети помладше. Я вижу осуждение в их глазах. Лишь потому, что я одета не в весенние цвета, а в черное, они полагают, что я проблемная, подавленная, капризная, злая, вызывающая и употребляю наркотики. Что ж, пять из шести – справедливо. Только вот я не употребляю наркотики. Даже не пробовала. И никогда не пила алкоголь. Другими словами, я не часто хожу на вечеринки.